Командиры взводов роты специальной разведки находились в своем рассчитанном на четверых отсеке общего батальонного офицерского модуля. Старшие лейтенанты Александр Калинин и Семен Листошин, раздевшись до трусов и устроившись на кровати Калинина, играли в нарды. Эта восточная игра им порядком надоела, но шахматы и шашки надоели еще больше. Иное дело карты – расписать тысячу под хороший интерес, да за фляжкой медицинского спирта. Но для игры в карты двух человек недостаточно, а ротный с заместителем бродят где-то по базе. И появятся скорее всего перед ужином. Листошин захлопнул доску. Перепрыгнул на свою кровать, улегся, сложив руки под головой.
Калинин бросил доску на кровать командира роты, закурил.
Листошин, глядя в потолок, спросил:
— Что делать будем? В карты завяжемся после ужина или в клуб завалимся?
— Чего там смотреть? Опять какую-нибудь ерунду покажут. Типа «Волга-Волга».
— Не-е! Я слышал, там сегодня «Дело было в Пенькове».
— Еще не лучше. В какой раз это «Дело…» крутят?
— Раз в пятый!
— Надо начальнику клуба жало поправить, чтоб нюх не терял, а новые фильмы возил.
Листошин безразлично проговорил:
— А толку? Он под замполитом ходит. А политрукам нашим сам знаешь, что главное. Чтобы мы облик свой моральный не потеряли. А заикнись против, так замполит вообще «Чапая» каждый день прикажет крутить.
— Говорят, со дня на день наш политрук повышения ждет.
— Быстрее бы свалил. Задолбал вконец!
— Другой, думаешь, лучше будет?
— Может, и не будет, но другой! Этот надоел хуже горькой редьки. Идеолог хренов. За полтора года с небольшим от силы в двух-трех выходах участвовал, да и то за спиной командиров рот, а два ордена Красной Звезды да пару медалей «За боевые заслуги» на грудь повесил. Вояка!
Калинин повернулся к другу:
— Да ты никак, Сень, завидуешь?
— Не завидую, а возмущаюсь. Вот мы с тобой за год только по «Звезде» и получили. Да и то после десятка акций, где непосредственно давили духов, а политрук кого давил? Комаров на физиономии? Несправедливо это!
— Остынь! Черт с ним, с замполитом. Так что делать-то будем?
Листошин мечтательно закатил глаза:
— К бабам бы! В госпиталь. Там новеньких сестричек подвезли. Куколки, мужики говорили. Надо бы забить парочку, а то десантура с летунами всех разберут. Они ребята ушлые и стоят рядом!
Калинин успокоил:
— На твою долю хватит!
— А на твою?
— Я женат, Сеня!
Листошин аж привстал:
— Во дает! А я нет? Только на войне, Саня, законы другие. Здесь тебе не Союз, где супруга под боком. Тут духи под боком. Да смерть костлявая рядом с ними. Тут каждый день жизни – подарок. А куколки – это не прихоть, а естественная необходимость. Понятно, что не с каждой без литра водки в кровать завалишься, поэтому и надо застолбить территорию, пока не поздно!
Калинин внимательно посмотрел на боевого товарища:
— Ты это серьезно, Семен?
Командир второго взвода ответил категорично:
— Абсолютно!
— А не думаешь, что и твоя супруга в Союзе так же думает? И тоже хахаля на стороне норовит отхватить?
Листошин усмехнулся, но как-то невесело:
— Норовит, говоришь? Нет, друг мой Саша, не норовит, а наверняка уже отхватила. И живет с ним, не открыто, конечно, все же мать с дочерью рядом, но встречается точно! И ни хрена не поделаешь. Бабы все одинаковы. Как, впрочем, и мужики. Ты только не обижайся, Саш! Может, твоя какая особенная и действительно верно ждет тебя, такое тоже бывает, хотя и очень редко, но моя не такая. Она обычная женщина, нуждающаяся в мужской ласке, чего я ей в силу настоящих обстоятельств дать не могу. И она мне ласки дать не может. Отсюда вывод – следует решать проблему каждому самостоятельно.