Рука невольно потянулась к кобуре. Только ощутив в ладони холодную рукоятку револьвера, охранник успокоился, готовый в любую минуту вскочить и наставить дуло на врага.
– Открывайте дверь! Быстрее! Мне душно! Душно! – сказал «враг» высоким, чуть истеричным женским голосом и засмеялся.
Перед охранником, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стояла красивая молодая женщина со стриженой головой, одетая во все черное. Большие глаза ее лихорадочно блестели в полумраке.
– Но, Вероника Николаевна, нам запрещено… – начал было вытянувшийся перед женщиной охранник, все еще сжимающий в правой руке револьвер.
– Вам запрещено! А мне нет! Мне вообще нельзя запретить! Вам это известно? – она опять громко засмеялась, запрокидывая свою красивую голову и обнажая крупный жемчуг зубов.
– Да, но Илья Борисович лично… – Охранник замолчал.
Он не имел права пропускать эту женщину, но и не смел задерживать ее.
Вероника Николаевна, кажется, прочитала чужие мысли и, презрительно взглянув на револьвер, который охранник так и не удосужился вернуть в кобуру, двинулась к двери.
Избегая столкновения, не сулившего ему ничего хорошего, парень попятился к стене, поспешно пряча оружие. Вероника Николаевна лязгнула задвижкой и вышла на холодный стоячий воздух.
Синеватый, как снятое молоко, туман тут же объял ее хрупкое тело; волна озноба прошлась по спине. Не обращая внимания на холод, женщина решительно двинулась к серым двухэтажным строениям.
Охранник растерянно встал в дверях и крикнул ей вслед:
– Но вы сейчас вернетесь? Мне ведь не велено… Я рискую!
– Не беспокойся, мальчик. Ты тут ни при чем! – ответила, не оборачиваясь, женщина.
Охранник стоял в дверях до тех пор, пока она не скрылась в туманном сумраке, стоял, невольно любуясь хрупкой фигурой Черной Пантеры.
– Опять нажралась! – пробубнил охранник. – А мне теперь отдуваться! Шары залила и на охоту! Какая девка! С такой прожить недельку, а там и помирать не страшно!
Охранник еще немного погрезил, представляя себя в спальне наедине с Вероникой Николаевной, и пошел к телефону – сообщать дежурному об инциденте.
Конечно, выпускать ее он не имел права. Но попробуй ей запрети! Попробуй тронь эту пантеру! Блюм потом такое устроит, что даже страшно подумать…
Женщина стремительно шла по пустынным улочками, срезая углы и не обходя глубоких грязных луж. Она знала, куда идет. Со стороны могло показаться, что Вероника Николаевна совсем не чувствует предрассветные холод и сырость. Глаза ее горели, и она без остановки шевелила губами: что-то говорила, в чем-то убеждала кого-то невидимого, нервно посмеиваясь.
Ночные патрули, еще издали завидев знакомый силуэт, останавливались и долгими взглядами провожали ее, не решаясь тронуться с места. В этот момент они желали только одного – чтобы женщина как можно скорее покинула их сектор, избавив их от необходимости пасти ее до конца смены.
Вероника Николаевна без задержки миновала все контрольно-пропускные пункты Буферной зоны, которые уже были предупреждены дежурным, и теперь шла Промзоной, направляясь к шахте на окраине Объекта.
За ней на приличном расстоянии следовали двое парней в камуфляжной форме, не отставая, но и не приближаясь ближе чем на пятьдесят метров. Это расстояние однажды определила сама Черная Пантера, грозя каждому слишком заботливому соглядатаю, рискнувшему подойти к ней на прогулках чуть ближе, крупными неприятностями. Она действительно могла сделать так, чтобы простодушный парень, проявивший излишнее рвение, мгновенно потерял свое хлебное место в Буферной зоне Объекта и отправился в Промзону пасти непредсказуемых косых.