Все возможно - Салли Боумен

Салли Боумен

* * *

Лос-Анджелес

1964 — 1965

— Бал, бал, когда же будет бал?

Кэт стояла в центре зала. Щеки ее разрумянились, узкое личико сияло от возбуждения. Элен с нежностью посмотрела на дочь: как она вытянулась за лето, просто удивительно! Потоки солнечного света заливали ее запрокинутое вверх лицо и прижатые к груди руки. За последнее время волосы у девочки сильно отросли, и ее начали причесывать по-новому, разделяя непокорные локоны пробором сбоку. Когда она волновалась, как сейчас, лицо у нее вспыхивало, а глаза темнели, из голубых делаясь почти фиолетовыми. В такие минуты она была поразительно похожа на Вайолет. Глядя на ее горящее от радости лицо, Элен снова вспомнила свое детство, убогий трейлер и мать, поющую ей песню о душистой сирени.

От Касси, конечно, тоже не укрылось это сходство. Стоя рядом с Мадлен, она с улыбкой следила за девочкой, неуклюже кружащейся в центре зала.

— До чего же она похожа на бедняжку Вайолет, — проговорила она, печально покачав головой.

Это замечание почему-то обрадовало Элен. Она почувствовала, что настроение у нее поднялось. Кэт права: разве можно грустить, когда впереди их ожидает такое важное и волнующее событие — бал в честь окончания работы над «Эллис»? Ей захотелось побыстрей начать приготовления. Она подхватила Касси под руку и двинулась вместе с ней по залу, прикидывая, как бы получше украсить его к предстоящему торжеству.

Это было непросто. Бальный зал сильно отличался по стилю от остальных комнат дома, он казался перенесенным сюда из другой эпохи. Именно здесь проходили когда-то знаменитые вечера Ингрид Нильсон, на которых танцевали Рудольфо Валентино и Глория Свенсон. Просторная вытянутая комната длиной не меньше ста футов освещалась хрустальной люстрой, подаренной Нильсон венгерским принцем, некоторое время пользовавшимся ее расположением.

По одной стороне тянулись высокие арочные окна, выходящие на террасу, по другой — такие же высокие трехстворчатые зеркала; возле торцовой стены возвышался помост для музыкантов, потолок был украшен затейливой лепниной. С тех пор как они перебрались в дом Нильсон, Элен почти не заходила сюда, и сейчас, разглядывая огромный помпезный зал, своей пышностью, обилием позолоты и слоновой кости напоминающий свадебный торт, она вдруг решила, что он ей нравится.

— Касси, тут обязательно нужно поставить пальмы. Вот здесь, здесь и здесь. А вон там, возле помоста, — горшки с цветущими растениями. Лучше всего такими, у которых нежный аромат, — гардениями, туберозами… Ну и, конечно, папоротник. Да, да, запиши, Касси, как можно больше папоротника.

Касси с улыбкой посмотрела на нее.

— И еще камелии, — уверенно проговорила она. — Вайолет очень любила камелии. Я уверена, что ей понравился бы этот зал. — Она сделала пометку в блокноте и озабоченно нахмурила брови. — А мы сможем достать сейчас эти экзотические цветы — камелии, гардении?

— Конечно, Касси. Не забывай, ведь мы в Голливуде. В Голливуде можно достать все. — Элен обняла Касси за плечи. — По-моему, вечер получится на славу. Давай проверим еще раз, все ли мы записали. Итак, музыканты будут сидеть вон там. Бар устроим здесь. Да, кстати, не заказать ли нам розового шампанского? Касси, Мадлен, как вы считаете?

Касси повернулась к Мадлен — кому, как не француженке, полагалось решать вопрос о вине. Мадлен, зараженная их волнением, захлопала в ладоши:

— Обязательно — и розового, и белого. Пусть все будет как на свадьбе. — Она повернулась и оглядела комнату. — И еще, я подумала… А что, если украсить стены? Можно сделать гирлянды из цветов и развесить их такими широкими, плавными зигзагами — vous voyez?[1] Одну вот здесь, другую там, третью где-нибудь между зеркалами или вон там, над дверью. По-моему, это будет очень красиво. Можно взять белые розы, sa sera charmant![2] Когда я была маленькой, я видела такие гирлянды на балу у… — Она запнулась и слегка покраснела. — У наших соседей.

Элен, увлеченная разговором, ничего не заметила.

— Да-да, — весело подхватила она, — гирлянды — это чудесно. А в зимнем саду… Что бы нам устроить в зимнем саду? А, знаю, мы поставим там орхидеи. Помнишь, Касси, кто-то рассказывал нам, что Нильсон очень любила орхидеи. После того как она ушла из кино, она целиком посвятила себя разведению цветов. Она перестала выходить из дома, перестала устраивать вечера и занималась только цветами… — Элен поежилась. — Мне кажется, мы должны оставить все так, как было при ней. Она настоящая хозяйка этого дома, а мы — только ее гости. Ты согласна со мной, Касси?

Касси молча кивнула. Потом, после паузы, проговорила:

— Она была очень красивая. В детстве я смотрела почти все фильмы с ее участием…

Элен встала. Ей тоже вспомнились фильмы Нильсон. Она сыграла гораздо больше ролей, чем Элен.

«Роли, — подумала она. — Роли, образы, персонажи. Неужели это все, что осталось после актера?» Она повернулась и тряхнула головой.