— И никакой благодарности! — Женька прижал к лицу платок, пытаясь остановить все ещё сочащуюся кровь. Особого урона прямой удар не причинил — Серега явно не собирался калечить, просто обозначил свое отношение к таким нетривиальным способам воссоединения возлюбленных.
— Ну, почему же? Он мог за это и все лицо под гжельский чайник расписать, — Аленка трудилась в качестве сестры милосердия, сознавая и свою долю вины. О готовящейся каверзе она знала — не зря же они с Власовым сдружились на почве помощи разлученным, но отговорить не смогла. — Ты вообще о чем думал, когда фотографии отправлял? А вдруг Инна сразу же поверила бы в факт измены Сергея?
— Нет, сестренка у меня повернута на информации, так что риска не было. К тому же, та девка, — он осекся под недобрым взглядом Алены, — та девушка с фоток уже пару лет, как переехала в Бразилию вслед за мужем. Так что риск нулевой.
— Для кого как, — девушка смочила ещё одну ватку в антисептике. — Руку убери.
— Ай!!! А можно нежнее? — похоже, что процедура засовывания в ноздрю кровоостанавливающего средства приятной ему не показалась.
— Можно. Но ты не заслужил, — Аленка вытерла руки и пошла открывать дверь, в которую как раз позвонили.
Отсутствовала девушка недолго, но вернулась в совершенно другом настроении. Что стало причиной сдержанной злости, было понятно сразу — вслед за ней на кухню впорхнула довольно высокая девушка, являющая собой эталон красоты — ухоженные темные волосы лежали в идеальном порядке, матовая, оливкового оттенка кожа просто светилась нежностью и гладкостью, а само личико было почти кукольно-красивым. Вот только общее впечатление от незнакомки было двояким — несмотря на прелесть и изящество, было что-то такое в выражении глаз, отчего хотелось брезгливо передернуться.
— И тут ты живешь? — она осмотрелась с таким видом, словно попала не в чистую, хоть и пустоватую квартиру, а какой-то притон.
— Да. И вполне счастливо. Что ты хотела, Алина? — Аленка скрестила руки под грудью и прислонилась спиной к дверному косяку.
— Неужели мне нужен повод, чтобы приехать к сестре? Вот, хотела тебя поздравить с днем рождения… Сколько тебе там исполнилось? Двадцать шесть? Н-да, вот так и приходит старость.
— Он прошел больше месяца назад. Ты из Владивостока на мшистом ослике ехала или на велосипеде? — похоже, что отношения в семье Герман были довольно натянутые.
Женька же, попав в эпицентр семейных разборок, пока не встревал, с любопытством рассматривая новоприбывшую. Хороша. Но видно невооруженным глазом, что стервозна и злобна. Да и сестре, хотя Алена и была в простых голубых джинсах, сидящих низко на бедрах, и обычной белой майке, проигрывала. В старшей было то, что раньше называли породой — умение держать себя и чувство собственного достоинства, сразу выделяющее из толпы. А вот младшенькую природа этим обделила, и Алина это прекрасно сознавала, потому и смотрела на сестру с нескрываемой завистью.
— Извините, Алена такая невоспитанная, даже не познакомила нас, — прелестное создание протянуло ручку в сторону Женьки. — Алина Герман, младшая сестра этой грубиянки.
— Евгений, друг Алены, — Власов предложенную ручку пожал, но почти сразу отпустил пальчики с холеными ноготками. Вот не нравилась ему эта девица на уровне подсознания.
— Ну, ладно, не буду вам мешать, вижу, у вас тут в самом разгаре сеанс БДСМ, — она кивнула на все ещё прижимаемый к лицу парня платок. — Я заеду завтра, нужно поговорить, — это уже Алене, все ещё стоящей у порога и со странным выражением смотрящей на сестру. — Остановлюсь в гостинице, тут все равно слишком тесно, — Алина ещё раз фыркнула и направилась к выходу.
Женька переглянулся с Аленой, но та только пожала плечами и закатила глаза. Да уж, не вовремя он приехал к ней с дружеским визитом. Посмотрев в висящее в прихожей зеркало, младшая, словно что-то вспомнив, вернулась на кухню:
— Ах да, Евгений, чуть не забыла — а вы не боитесь так тесно общаться с наркоманкой?
Власов прекрасно видел, как от этих слов напряглась Алена. Странно, она не производила впечатление наркозависимой. Уж кому, как не Женьке, постоянно вращавшемуся в "гламурной" журналистской среде, это знать…
— Я вообще не пугливый, — парень уселся с максимально раскованным видом. Ага, наверное, торчащая из ноздрей вата делала его образ максимально брутальным.
— Алин, если ты сказала все, что хотела, советую сразу купить билет домой, — Аленка скучающе вздохнула и сделала вид, что рассматривает свой маникюр. А посмотреть было на что — аккуратные короткие ногти были выкрашены в неоново-голубой цвет. — Не могу же я допустить, чтобы любимая сестренка и обратно бежала по полотну вслед за поездом.
— Ну, если ты так настаиваешь… — девушка смерила сестру взглядом, в котором сквозило плохо скрытое превосходство. — Я приехала, чтобы пригласить тебя на свадьбу. Мы с Антоном собираемся пожениться в июле, вот и решила позвать тебя в свидетельницы, — Алина с предвкушением не сводила с Аленки глаз, но та только пожала плечами и, не отводя взгляда от крупного серебряного кольца на среднем пальце левой руки, мотнула головой.
— Спасибо за высокое доверие, но поищи кого-нибудь другого.
— Просто из моих знакомых ты единственная, кто ещё одинок, а брать в свидетельницы уже замужнюю — плохая примета, — не дождавшись желанной реакции, младшая разочарованно сморщила нос, враз потеряв часть своей привлекательности.
— И все равно — ничем не могу помочь. А если бы могла — не захотела. Ты прекрасно знаешь причины, так что, прости, но я очень занята, — видимо, терпение у Алены уже заканчивалось, потому девушка, не особо радея о правилах приличия, подошла к входной двери и распахнула её, выжидательно глянув на сестру.
— Н-да, кое над чем даже годы не властны — какой была хамкой, такой и осталось, — Алина оскорбленно поджала ярко накрашенные губки и кивнула Женьке, мудро не влезавшим в семейную разборку и соблюдавшим нейтралитет. — Евгений, вы тоже уже уходите? Может подбросите до аэропорта, а то я здесь ничего не знаю…
Был бы Женька на пару лет моложе, не задумываясь принял недвусмысленное приглашение, но теперь его, во-первых, не устраивал тот факт, что девушка не свободна, во-вторых, сама кандидатура этой девицы. Этот тип девочек, живущих на папины деньги и не считающих за людей всех, у кого нет личной спортивной машины и не посещающих, минимум, раз в год Казантип и Ибицу, Власов терпеть не мог.
— Нет, мне и тут комфортно, — в подтверждение слов он развалился на стуле, который тихонько укоризненно скрипнул, но сдал экзамен на прочность. — Подойдите к любому таксисту, он вас отвезет, тут трудно заблудиться.
— Ну, что, тогда всего доброго, — окончательно разочаровавшись в Женьке, как джентльмене, Алина, наконец-то, покинула помещение.
Когда в подъезде стихли шаги, Алена на секунду прикрыла глаза, собираясь с мыслями.
Как странно, она уже почти три года так близко не видела никого из своей семьи, и такая встреча. Почему-то девушка всегда думала, что первым, с кем она столкнется лицом с лицу, будет отец. Но она недооценила упрямство родителя — кроме как через маму и адвокатов, они не общались.
Черт, неприятно вот так неожиданно получить привет из той жизни, от которой с таким трудом избавилась и к которой категорически не хотела возвращаться.
— Ты ничего не хочешь у меня спросить? — Герман вернулась на кухне, где Женька продолжал строить из себя раненого бойца, похрустывая крекерами, таскаемыми из стоящей на столе вазочки.
— Твоя мама налево не ходила? Может, вы не единокровные сестры? — Власов перестал тайком тырить печенье и стряхнул с пальцев соленые крошки.
— Нет, мы с Алиной похожи на отца, так что тут без вариантов, — Алена уселась напротив него и скрестила руки под грудью, наблюдая за его реакцией. Странно, но он не казался удивленным или даже заинтригованным бестактной фразой её младшей.
— А ещё в семье девочки есть?
— Нет. Есть ещё средний брат, ему сейчас двадцать три.