– Боже! Агриппина Павловна, дорогая, вы живы?!
Домоправительница фыркнула.
– А с чего мне помирать-то? Или обрадовался, что я не увижу, что ты без меня творишь? Не буду сгорать со стыда из-за тебя и краснеть? Нет, мой милый мальчик, рано ты меня хоронишь! А вот ты вчера так напился, что, не ровен час, мог бы и душу богу отдать…
– Долго жить будете… – пробормотал Ричард, потирая себе виски, чтобы снять головную боль.
– Да уж, поживу еще! Что за моду вы взяли с Яной напиваться до потери сознания?
– Я видел жуткий сон. Как будто в нашем доме полно народа, Яна в черном платье сидит во главе большого стола и гроб в гостиной весь в цветах…
– Так это был не сон, – усмехнулась Агриппина Павловна. – Яна вчера устроила поминки.
– По кому? – спросил Ричард. – Вы же живы?!
– А при чем здесь я?! Кроме меня, уже и умереть некому, что ли? – обиделась домоправительница, поправляя ворот платья. – Яна хоронила вашу любовь!
– Кого?!
– Любовь. Ей посоветовала какая-то психолог сделать один раз больно и навсегда, то есть вырвать из сердца с корнем воспоминания о прошлом. Я была против этого фарса и уединилась с ребенком, чтобы не калечить ему психику. Вова не виноват, что у него родители с приветом! А Яна настояла на этом действе, надеясь на то, что похороны вашей любви ей помогут избавиться от мыслей о тебе, как о живом, предавшем ее человеке.
– Что за бред?.. – привстал Ричард с дивана и, шатаясь, побрел к лестнице, ведущей на второй этаж. – Сейчас я ей устрою похороны! Я вчера чуть с ума не сошел!
– Дик, вернись! Яна собрала вещи, забрала ребенка и рано утром уехала из дому.
– Куда?!
– К себе в дом…
– Какой дом?! Она уехала в тот сарай?! Увезла моего ребенка в ту развалюху?! – вскричал Ричард, имея в виду старый, полуразвалившийся дом в Подмосковье, доставшийся Яне от ее второго мужа, в котором совершенно невозможно было жить.
– Раньше надо было думать, – проворчала Агриппина Павловна, – а я осталась здесь только для того, чтобы привести тебя в чувство. Теперь ты на ногах, и мы с Борисом Ефимовичем тоже уезжаем к Яне. Ты сильно разочаровал меня, мой мальчик! Я всегда опасалась, что тебе не удержать такую увлекающуюся девушку, как Яна, что ты ей надоешь, и она тебя бросит. А вышло все с точностью до наоборот. Я уезжаю к внуку, – немного подумав, домоправительница добавила: – Завтрак на плите.
Агриппина Павловна, гордо неся голову, удалилась прочь. Вскоре к дому подъехало такси, и молодой шофер помог Агриппине Павловне вынести четыре больших чемодана, куда поместились все ее вещи и немного вещей Бориса Ефимовича, которые были приобретены для него совсем недавно в торговом комплексе Ричарда. Сам Борис Ефимович медленно ковылял за своей степенной пассией, опираясь на палочку. Ричард в черной рубашке и мятых черных брюках стоял в гостиной, словно изваяние. Борис Ефимович, все же не выдержав, подошел к Ричарду и, прокашлявшись, сказал:
– Я понимаю, что мое мнение для вас ничего не значит, что я и сам иждивенец в этом доме, но я не могу не заступиться за ту, которая спасла мне жизнь. Яна – светлый человек, она порядочная и верная, в свое время она пообещала мне, что вытащит меня из того адского дома престарелых, и выполнила свое обещание. Кто я был для нее? Да никто! Никому не нужный, незнакомый старик! Она – человек, на которого можно положиться, а вы поступаете с ней непорядочно! Судьба вас за это покарает! Будь я помоложе и поздоровей, я бы вмазал вам по физиономии!
– Считайте, что сделали это, – отвернулся Ричард.
– Пойдем, дорогой, – позвала Агриппина Павловна своего спутника, – нам здесь больше нечего делать.
Борис Ефимович покачал головой и поспешил на выход, тяжело опираясь на палочку. Агриппина Павловна остановилась в дверях и кинула взгляд назад, проговорив нарочито громко:
– Прощай, дом! Мой дом, где я служила верой и правдой с самого момента его постройки! Дом, где – я думала и всегда на это надеялась – поселятся мир, покой, любовь и детский смех, но похоже, что здесь будут раздаваться только звуки любовных оргий и разврата!
– Агриппина Павловна, ты говоришь, как в плохих сериалах, – морщась, прервал ее Ричард.
– Я только говорю, а ты себя так ведешь, неблагодарный мальчишка!
– Мне уже за сорок, хватит называть меня мальчишкой!
– Никому об этом не говори, а то засмеют, ведь ты поступаешь так, словно тебе восемнадцать лет!
– Я не выгонял никого из этого дома, ни Яну с сыном, ни тебя с Борисом Ефимовичем! Вы сами приняли такое решение! – сказал Ричард, все еще не смотря домоправительнице в глаза.
– А ты думал, что Яна останется в твоем особняке после того, как ты ей заявил, что она живет на твои деньги? Ты думал, что она будет валяться у тебя в ногах и просить не бросать ее? Ты не дурак и не мог на это рассчитывать, зная характер Яны! У меня вообще такое чувство, что ты специально так сказал, чтобы она ушла. Хорошо, пусть все будет на твоей совести, если она у тебя еще осталась!
Тут в дверях появилась худенькая молодая женщина со светлыми волосами, в джинсовой юбке с узором и кружевом и в топике цвета спелой малины на тоненьких лямках. Женщина сняла большие солнечные очки розового цвета и поздоровалась:
– Здравствуйте, Ричард!
Агриппина Павловна с большим презрением осмотрела вошедшую девушку и процедила сквозь зубы:
– Пост сдан, пост принят! Радуйтесь, разлучница, вы выжили из этого дома двух хозяек, ребенка и инвалида! Будет вам теперь счастье!
Агриппина Павловна гордо вышла из дома в сопровождении своего друга, и вскоре оставшиеся в холле услышали, как от дома отъехало такси, на прощание пронзительно посигналив.
Сердце Ричарда сжалось от боли и пустоты в этом большом доме, словно из него разом вынули все внутренности и приготовили к бальзамированию.
– Зачем ты пришла? – весьма сухо спросил он у девушки.
– Ой, у вас в доме покойник?! – округлила глаза Лиза, смотря на большой лакированный гроб, расположившийся в гостиной.
– А… это… – Ричард небрежной походкой подошел к своему кошмару наяву и легко откинул крышку.
Лиза вскрикнула, невольно отступая назад. Ричард смотрел на вещи, сваленные в гроб, нервно постукивая длинными пальцами по крышке. Внутренности этого гроба наполняли фотографии Яны с Ричардом, милые сувениры, которые они дарили друг другу и покупали в совместных поездках по разным странам. Здесь же лежала Янина большая шкатулка, набитая ювелирными украшениями, которые Ричард когда-то дарил своей жене. Ричард тяжело вздохнул и, повернувшись к девушке, глухо повторил свой вопрос:
– Зачем ты пришла, Лида?
– Меня зовут Лиза.
– Это не меняет сути вопроса.
– Пригласить вас, Ричард, куда-нибудь поразвлечься? – промямлила девушка, понимая, что выбрала не совсем удачный момент для того, чтобы навестить Ричарда.
– Ты серьезно считаешь, что у меня есть настроение развлекаться? – устало спросил Ричард и с громким стуком захлопнул крышку гроба.