Кофе она решила предложить посетителю, чтобы выиграть время. Дело в том, что его лицо показалось ей знакомым. Она точно знала, что никогда не встречалась с ним лично, ей не был знаком его голос, но что-то такое подсказывало ей, что где-то она его видела. «Господи! — Осенило ее, — это же Дыкин — мэр нашего города». Его фото частенько мелькают в прессе, да и на телевидении он появлялся не раз. Вершинина вышла в гостиную с подносом в руках.
Разлив кофе по чашкам, она устроилась в соседнем кресле.
— Итак? Я вас слушаю.
— В квартире кроме нас есть еще кто-нибудь? — он покосился на дверь в смежную комнату, из-за которой раздавались звуки смодулированных компьютером выстрелов.
— Только мой сын.
— Я бы не хотел, чтобы он меня видел, — с серьезным лицом произнес незнакомец.
— К чему такие предосторожности? — спросила Вершинина, но все же сходила и предупредила Максима, чтобы он не выходил из комнаты без разрешения.
— Сейчас вы все узнаете, — таинственно произнес посетитель.
— Сразу хочу вас предупредить, что я работаю с группой людей, которых я, в случае, если мы с вами договоримся, должна буду посвятить в обстоятельства дела.
— Это очень конфиденциально. Я бы попросил вас…
— Я вас понимаю, но изменить порядок ведения расследования не могу. У меня своя команда, люди, которые работают со мной не первый год и которые помогли мне раскрыть ни одно преступление, — авторитетно сказала Валентина Андреевна.
— Именно поэтому я к вам и решил обратиться, — бегающие глазки незнакомца прервали свое движение и остановились на ее сосредоточенном лице, — я навел о вас справки. На вашем счету нет ни одного нераскрытого дела. Это, согласитесь, внушает доверие…
— Стараемся, — скромно ответила Вершинина, не сводя глаз с посетителя.
— И все-таки, я настаиваю на строгой конфиденциальности… — В его голосе усилилась повелительная интонация.
— Боюсь, что в этом случае я ничем не могу вам помочь, — спокойно констатировала Валандра, допивая кофе, — никто ничего не потерял, если не считать нескольких бесцельно проведенных минут. Вы ведь даже не представились, так что конфиденциальность соблюдена.
Последняя реплика Вершининой была окрашена насмешливой иронией, но гость ничуть не смутился.
— Меня зовут Юрий Григорьевич…
— Фамилия ваша мне известна, — произнесла Вершинина.
— Тем лучше. — Сухо заметил он.
— Не могу взять в толк, зачем вы…
— Представился?
— Мы с вами ни о чем не договорились. Мои условия остаются прежними.
— Хорошо. Я согласен. — Как-то устало произнес он. — Но можете ли вы мне обещать, что информация, которую я намерен вам сообщить, не просочится…
— Могу, — смело ответила Вершинина. Она была по горло сыта лирическими отступлениями тарасовского мэра. Да, именно он, важно закинув ногу на ногу, сидел сейчас перед ней.
— Я попал в щекотливую ситуацию. Меня шантажируют. — Он на минуту замолчал, как бы собираясь с мыслями. — Несколько дней назад мне позвонила… одна девушка… и предложила за определенную сумму денег купить негативы.
— Вам так легко дозвониться?
— Она позвонила мне по прямому телефону, который я даю лишь в исключительных случаях.
— Это был именно такой случай?
— Все мы люди… — мэр замялся, — так или иначе, она мне дозвонилась.
— Что на негативах?
Юрий Григорьевич поморщился. Ему не нравилась напористость Вершининой. Он привык к другой манере общения с теми, кто непосредственно был или кого он заочно считал своими подчиненными.
— Об этом потом, — уклончиво сказал он. — Она предложила мне купить пленку за сто тысяч… долларов. Они этого стоят, можете мне поверить! — Юрий Григорьевич вздохнул, — Я договорился с ней о встрече. Но в назначенный срок она не явилась.
Он растерянно заморгал.
— Почему?
— Она погибла.
— Вы что же, сами должны были с ней встретиться?
— Нет, конечно. Я поручил это своему помощнику. Передал ему дипломат с деньгами…
— Так вы знаете эту девушку или нет?
— Когда она разговаривала со мной по телефону, ее голос показался мне знакомым… Я поручил своим людям добыть максимальное количество информации об одной моей знакомой, голос которой был как две капли похож на голос звонившей мне шантажистки… — Юрий Григорьевич замялся.
— И что же? — Валандра внимательно посмотрела на его вытянутую физиономию.
— Скорее всего, это Мария Беспалова.
— Что с ней случилось?
— Ее зарезали. — Он едва не поперхнулся, выдавив из себя эту реплику.
— Вы уверены, что именно эта девушка, я говорю о вашей знакомой, и была той шантажисткой, которая требовала с вас деньги?
— Да, это она.
Вершинина работала с людьми и старалась им доверять, но никогда не обольщалась насчет правдивости их высказываний, оценок и показаний. К тому же сидевший перед ней человек, по всей видимости, принадлежал к той категории людей, которые в силу обладания различного рода привилегиями привыкли считать себя и свои суждения непогрешимыми.
— И потом, я не верю в случайные совпадения. Мария погибла совсем недавно. — После минутной паузы выговорил Юрий Григорьевич.
— Вы полагаете, что ее смерть связана с… — хотела было предположить Валандра, но мэр перебил ее самым бесцеремонным образом:
— У нее были эти чертовы негативы. Ее убили из-за них!
— Значит, кто-то еще охотится за пленкой… — задумчиво проговорила Вершинина, вытягивая из лежащей на столе пачки «Кэмэла» сигарету.
— Вне всякого сомнения. — Отчеканил Юрий Григорьевич, перекладывая ногу.
— Кто кроме вас и вашей знакомой знал о существовании негативов?
— Понятия не имею! — всплеснул руками мэр.
— Мария, без сомнения, посвятила вас в то, что снято на пленку, так ведь?
— Естественно, — Юрий Григорьевич отвел глаза.
— Она сказала вам об этом по телефону?
— Да.
— И вы ей поверили?
— Не сразу, конечно. Я потребовал доказательств.
— И она вам их предоставила?
— Она прислала мне одну контрольку, этого оказалось достаточно.
— Прислала? Куда же?
— Ну, мы обговорили, как лучше это сделать… — растерялся мэр, — я дал ей адрес моей знакомой…
— Понятно. — Валандра невозмутимо выпустила в потолок сизое колечко дыма. — Так что же на этих негативах?
— Как вам сказать… Это довольно деликатный вопрос…
— Это я понимаю. Иначе зачем бы вам так срочно понадобилась эта пленка? — Не удержалась от усмешки Вершинина.
— Мне не до смеха! — одернул ее Юрий Григорьевич, меняясь в лице.
— Мне тоже, — твердо сказала она. Улыбка слетела с ее лица. Она брезгливо поджала губы. — Давайте начистоту! Пока я не узнаю, что на пленке, я ничем не смогу вам помочь.
Юрий Григоьевич явно не ожидал такой решительной отповеди.
— Вы могли бы разговаривать немного полюбезней… — обиделся он.
— Светские беседы и салонные развлечения, простите, — не мое хобби. В начале нашего разговора я сказала вам, что вы можете полностью довериться мне. Доверие клиентов — один из моих императивов. Никаких недомолвок и недоговоренностей! Вы сами должны понимать: чем больше информации — тем лучше. Я не из полиции нравов, и в мою компетенцию не входит моральная оценка поведения моих клиентов. Если меня интересует та или иная подробность, то лишь в качестве дополнительной возможности прояснить ситуацию.
— Звучит убедительно. — Юрий Григорьевич взмахнул своими подвижными бровями мима и наморщил лоб.
— Итак, Юрий Григорьевич, что на негативах?
— Вы — железная леди, Валентина Андреевна, — вымученно улыбнулся он.
— Приходится, — пожала она плечами, — здесь не институт благородных девиц, — Валандра улыбнулась уголками губ.
— Не знаю, как так получилось… Я был на одной закрытой вечеринке в компании определенного рода людей…
— Из криминальных структур? — прямо спросила Валентина Адреевна, гася сигарету в пепельнице и щурясь от поднимающегося дыма.