Когда певец закончил песню, раздался шквал аплодисментов. Белова забросали цветами. Несколько девушек прорывались на сцену, почитая за счастье хотя бы дотронуться до одежды своего кумира.
Так было и после второго номера, после третьего. Даже супруга Голованова не выдержала — вручила певцу букет георгинов. Тот запечатлел на щеке Виктории Леонидовны благодарственный поцелуй, что привело секретаря горкома чуть ли не в шоковое состояние.
— Ты с ума сошла! — шепнул он жене, вернувшейся на место возбужденной и радостной. — У всех на виду!.. Что подумают?
— Надо освобождаться от стереотипов застойного времени, — ответила со смешком мужу Виктория Леонидовна.
После следующей песни на сцену гурьбой двинулись супруги и дочери руководителей города.
Тем временем старший оперуполномоченный ОБХСС старший лейтенант Ларионов заканчивал допрос работников ресторана «Воздушный замок». Без милицейской формы Станислава Архиповича можно было принять за инженера или молодого ученого. Хлопчатобумажные брюки, рубашка в полоску и неизменный кейс, с которым Ларионов почти никогда не расставался. Эта несолидность была обманчива — в органах милиции он проработал более десяти лет. Стаж вполне приличный.
Ресторан был закрыт для посетителей — на двери висела табличка «Санитарный день». К великому огорчению гуляк, которых к вечеру прибывало все больше и больше и вынужденных уезжать не солоно хлебавши.
Зал «Воздушного замка» срочно приводили в порядок после погрома — вставляли стекла, заменяли разбитые плафоны светильников, закрашивали следы от вина на стенах, ремонтировали мебель.
Последним, с кем беседовал старший лейтенант, был метрдотель Леонида. На скуле администратора переливался цветами радуги огромный кровоподтек.
— Кто был зачинщиком дебоша? — спрашивал Ларионов.
— Вроде двое, — не очень уверенно ответил метрдотель.
— Их приметы?
— Затрудняюсь сказать… Лет по двадцать пять, здоровые такие…
— Лица запомнили?
— Нет, — отрицательно покачал головой Леониди. — Они были в темных очках. К тому же меня сразу свалили на пол. А потом погас свет и уже ничего нельзя было разглядеть…
Выйдя из ресторана, оперуполномоченный ОБХСС направился к сторожу платной автостоянки. Хотя работы для него нынче не было, старик считал, что не имеет права покидать свой пост.
— Пронин, — представился старик Ларионову и продолжил: — Тут вчера четверо подозрительных молодых людей подъехали на «Волге». Вот я и размышляю, не они ли эту бучу заварили?
— Почему думаете, что они? — насторожился Станислав Архипович.
— Аккурат перед самой дракой заявились, да еще черные очки нацепили — это раз, — солидно стал перечислять Пронин, — Вели себя как-то настороженно: когда заходили в ресторан, все оглядывались по сторонам. Это два… Ну и смылись сразу после заварухи — три!
— Точно? — подозрительно посмотрел на старика лейтенант: уж слишком безапелляционным было его заявление.
— Факт! — горячо проговорил сторож. — Эти молодчики мне сразу не понравились.
— Вы запомнили их? — спросил Ларионов — Может, какие-то детали, отдельные приметы?
Старик раздумчиво покашлял.
— Голос одного из них запомнил, — наконец сказал он. — Того, что сидел за рулем… Я предлагал ему оставить машину на нашей стоянке… Так вот думаю: с чьим его голос схож? Потом хлопнул себя по лбу — батюшки, точь-в-точь как у того певца, что на каждом углу крутят. Хриплый такой…
— Высоцкий, что ли? — подсказал Ларионов.
— Во-во, он самый! — обрадованно закивал сторож.
Он попросил оперуполномоченного немного подождать, а сам исчез на пару минут в своей будочке и, вернувшись, протянул лейтенанту спичечный коробок.
— Возьмите, может пригодиться.
— Зачем он мне? — удивился Ларионов. В коробке вместо спичек лежал окурок.
— Один из тех парней бросил, — пояснил сторож. — Когда они садились в машину уезжать. Когда я узнал, что произошло в ресторане, то подобрал на всякий случай. Авось, думаю, понадобится. Ведь не зря пишут, что по окурку можно найти…
— А если кто другой бросил? — засомневался Ларионов. — Путаница выйдет.
— Они, голову наотрез даю, они!
— Ой, введете нас в заблуждение…
— Нечто я не понимаю в этом деле! — обиделся старик. — Во время войны в СМЕРШе служил, конвоиром. Один раз по окурку даже шпиона разоблачили…
Ларионов, немного поколебавшись, решил уважить сторожа, и взял коробок. Потом задал свидетелю еще несколько вопросов, на которые тот ответил охотно и обстоятельно.
— Спасибо, товарищ Пронин, — сказал напоследок Ларионов. — Возможно, вы нам еще понадобитесь.
— Ради бога! Звоните в ресторан, меня позовут. Уже садясь в поджидавший его «москвичок», оперуполномоченный с улыбкой спросил у сторожа:
— За что награда?
— За боевые заслуги, — не без гордости сказал старик, косясь на новенький орден Отечественной войны.
И он по привычке почтительно захлопнул за Ларионовым дверцу.
Когда концерт был в самом разгаре, полковник Хохлов посмотрел на часы и шепнул сидевшему рядом майору Кирееву:
— На выход.
Они начали выбираться со своих мест. Благо зрителям было не до них — Белова вызывали на бис после очередной песни.
Лишь только удивленная Татьяна спросила у оставшейся в одиночестве жены Хохлова:
— Куда это они?
— Видно, по делу, — успокоила ее полковница, как ни в чем не бывало аплодируя вместе со всеми.
К таким внезапным отлучкам мужа она привыкла.
Киреев и Хохлов зашли в кабинет директора театра и соединились по телефону с горуправлением. Ларионов был уже там.
— Ну, что, — набросился на него Хохлов.
— Какая-то чертовщина, товарищ полковник, — ответил оперуполномоченный ОБХСС. — Хулиганы покуролесили в «Воздушном замке» от души! Разгромили по первому разряду. Стереоустановка вдребезги, видеосистема — тоже! Между прочим, и то и другое — японские, «Шарп». Ну, светильники, посуда, мебель — это, считай, мелочи…
— Ущерб большой? — поинтересовался Хохлов.
— Тысяч на тридцать, не меньше. Но вот из-за чего весь сыр-бор, непонятно.
— А что говорит директор? — спросил полковник, — Карапетян, кажется?
— Да, — сказал старший лейтенант. — Сурен Ованесович… По его словам, во время драки он находился у себя в кабинете и ничего не видел, что творилось в зале.
— И не слышал? — удивился полковник.
— Нет, — сказал Ларионов. — Я опросил персонал ресторана — ничего конкретного. Запомнили только, что один из посетителей хохотал до упаду. Аж по полу катался…
— Ты серьезно? — строго спросил Хохлов.
— За что купил, за то и продаю, — ответил оперуполномоченный… — Может, случайная драка? Знаете, как бывает под винными парами… Кто-то на кого-то не так посмотрел или на удочку закинул даме, а кавалер взбеленился.
— Может быть, и случайно, — задумчиво проговорил полковник. — А что, если две банды сводили счеты? А?
— Ребята из угрозыска ищут посетителей, что были вчера в «Воздушном замке», — продолжал Ларионов. — Кстати, любопытные показания дал сторож автостоянки. — Он рассказал о том, что услышал от Пронина. — Даже номер «Волги» назвал: Л 10–11 ЮЖР…
— Ну и?.. — нетерпеливо спросил Хохлов.
— Опять загадка, — ответил старший лейтенант. — Я справился в ГАИ — машины с таким номером в городе вообще не существует. Более того, сторож сказал, что один из приехавших на «Волге» остался в машине, а трое пошли в ресторан. Потом этот оставшийся достал из багажника не то куль, не то мешок и тоже зашел в «Воздушный замок». Но никто из персонала ресторана такого эпизода не помнит. Одним словом, туман.
— Выходит, генералу докладывать одни только загадки? — хмуро сказал Хохлов.
— Будем работать, товарищ полковник! — откликнулся старший лейтенант. — Времени-то прошло всего ничего..
— Вот именно, — с нажимом произнес начальник городского УВД. — Возможно, что и ушло… А по вашей линии как?
— Вроде Карапетян не нарушает. Мясо, масло, говорит, покупает на рынке или в потребкооперации. Даже договоры показал… Овощи и фрукты — только с рынка. А впрочем, проверим…