Но вот Анне сообщили, что группа мятежных вассалов короля готовит похищение ее маленького брата, а главное, во главе заговора стоит тот самый человек, которого она любит больше всех на свете.
Конечно, Анне были известны честолюбивые замыслы Людовика Орлеанского, невероятно гордившегося титулом первого принца крови, но она никогда бы не подумала, что он способен пойти на уничтожение Карла ради того, чтобы занять трон после смерти короля.
И потому «с болью в сердце» она приняла все необходимые меры, чтобы не допустить похищения.
* * *
Людовик XI поправился. Тревога оказалась ложной. А раз так, Людовик Орлеанский, человек легкомысленный и сластолюбивый, тут же оставил политику и снова окунулся в беспутную жизнь. Именно к этому времени относится его связь с известной куртизанкой, красавицей Амазией, чья неверность доставляла ему много огорчений.
Стоило ему оставить ее хоть на мгновение, как она тут же оказывалась в объятиях какого-нибудь слуги, лакея, а то и случайного прохожего. Дошло до того, что юный герцог заперся с нею в собственном доме, без всякой свиты, и даже кухней занимался сам, лишь бы в один прекрасный день не застать Амазию на коленях у повара…
Однажды вечером с ним произошла история, о которой он потом не раз рассказывал со смехом. В тот момент, когда он поджаривал на огне голубей, в дверь постучали.
— Пойду посмотрю, кто это рвется к нам, — сказала плутовка. — Наверное, принесли абрикосовый торт. Вы только, ради бога, не пережарьте мясо. Продолжайте потихоньку вращать вертел…
Людовик подождал минут пять. Потом, заподозрив что-то неладное, он оставил вертел с голубями и, неслышно ступая, направился к входной двери: то, что он увидел, заставило его побагроветь от злости. Лежа на сундуке, Амазия «с удовлетворением принимала щедрые знаки внимания, оказываемые средоточию ее чести».
В ответ на упреки Людовика она призналась, что, когда постучали, она нашла только один способ впустить галантного кавалера.
Как сообщает историк, Людовик простил ее, «потому что вся эта история была в высшей степени непристойной, а он просто обожал женщин подобного сорта».
Из-за этой же склонности он, поддавшись порыву, в день Рождества 1480 года щедро одаривал деньгами девиц, промышлявших на улицах Тура. Его от души позабавило, как чиновники с важным видом вручали золотые монеты всем этим особам, выражавших свою благодарность похабным жестом задранной вверх юбки.
* * *
В 1483 году Людовик XI умер. Новый король, Карл VIII, которому было всего тринадцать лет, не мог сам править страной. Поэтому Анна де Боже в свои двадцать два года стала регентшей.
И снова, в который раз, она с нежностью подумала о Людовике, потому что все еще было возможно. Она могла простить попытку похищения 1477 года, аннулировать свой брак с Пьером де Боже, равно как и брак, соединяющий Людовика и Жанну… Да, все еще было возможно. Стоило только Людовику улыбнуться.
Проявив впервые в своей жизни слабость, она осыпала Людовика подарками и благодеяниями; назначила губернатором Иль-де-Франса, подарила дорогое кольцо и серьги из чистого золота, послала двух борзых.
Напряженная, взволнованная, она бросала на него еще более пылкие взгляды, чем когда бы то ни было. Он же притворялся, что не замечает этого, и оставался бесстрастным.
И тогда она отступилась от него, отступилась окончательно и бесповоротно.
В первую очередь это было потерей для герцога, если верить Брантому, который писал: «Если бы Людовик Орлеанский хоть немного откликнулся на любовь м-м де Боже, он бы имел от этого немалую выгоду; она была очень влюблена в него, об этом мне сказал хорошо осведомленный человек».