— Евгения Леонидовна говорила быстро и громко, как будто боялась, что ее перебьют. — Когда она вышла замуж и забеременела, то перешла на заочный, чтобы год не терять.
Во время учебы или экзаменов, куда Виктория девает свою дочь?
Так ко мне привозит, я с ней сижу. А когда зачетная неделя, то я живу здесь и нянчусь с малышкой.
А муж?
Кто? — С удивлением глянула на Макса женщина.
Вы же сами сказали, что Виктория вышла замуж. Где этот мужчина?
Мужчи-и-на. — Презрительно протянула Евгения Леонидовна. — Разве же это мужчина? Поигрался в семью, потом устал видишь ли от всего и удалился во свояси… Муж! Одно название. Ни денег, ни заботы, ни внимания.
Не жалуете Вы зятя, Евгения Леонидовна. — Заметила я. — Зачем же ваша дочь с ним связалась, раз он так уж плох?
Глупая еще, девчонка совсем. Она до сих пор не понимает, с каким ничтожеством породнилась. Надеется, назад прибежит любимый. Только он не особо что то торопится.
Как он к дочери относится? Навещает?
Сначала даже грозился отсудить девочку, сюсюкал театрально над кроваткой, потом и это ему надоело. Стал реже появляться. Последние пару месяцев мы его не видели ни разу. Пустой человек. Трясогузка.
А где он живет, чем занимается? — Максим взял ручку и приготовился записывать.
Зовут зятя Игошин Денис Олегович. Двадцать девать лет, продавцом работает. Унитазами торгует. Правда сам он это называет : менеджер в отделе сантехники. Тоже мне, менеджер! Живет остановки за четыре отсюда, в двухкомнатной хрущевке. Адрес там у Викуси в книжке записан. Больше ничего сказать не могу.
Спрашивать женщину о зяте дальше не имело смысла. Ясно, что кроме негатива, вероятно довольно предвзятого, мы ничего не услышим. Поэтому, оставив Панкова опечатывать помещение, мы с Максом в сопровождении Евгении Леонидовны направились к калитке. На крыльце женщина остановилась и с удивлением уставилась на землю.
Вы что же, отправили Викусю в больницу на машине? — Возмущенно спросила она.
Конечно, она не в состоянии была идти пешком. Вызвали Скорую помощь, все, как положено. — Растерялся Грязнов. — А в чем дело?
Скорую? — Повторила Евгения Леонидовна. — А где же Викина машина? Вчера вечером она стояла вот тут, перед домом. Она всегда здесь стоит. Даже зимой. Дочка гараж все никак не построит.
Может, на стоянку отогнала?
Зачем? — Удивилась женщина. — Ворота запираются, сигнализация опять же… Да она тут уж два года стоит…
Все ясно.
Думаете это из-за машины?
Вряд ли, — с сомнением ответил Макс. — Зачем в дом то лезть, крушить мебель? Не за ключами же. Ворота на щеколду всего лишь закрыты, ключи зажигания для специалиста вообще не нужны… Нет, думаю, машину если и взяли, то не как главный приз… Давайте, диктуйте все, что помните о машине: марку, год, цвет, отличительные приметы, если таковые имеются. — Грязнов достал ручку и приготовился записывать. Когда с этим было покончено, он отошел в сторону и сделал запрос в ГАИ по поводу автомобиля. Мы с Евгенией Леонидовной остались одни.
Вы не могли бы послать со мной милиционера? А то я боюсь он не отдаст мне Сашеньку. — Вдруг обратилась ко мне женщина.
Кто он? Вы что знаете, кто похитил девочку? Зачем же Вы нам голову морочите? — Возмутилась я.
Раз пропали машина и девочка, значит они у Дениса. — Уверенно произнесла моя собеседница.
С чего вдруг такая уверенность?
Это единственные две вещи, на которые претендовал мой зять, бросив Вику.
Вы же сами только что утверждали, что ребенок ему не нужен. — Устало возразила я. Неоправданная ненависть тещи к зятю меня утомляла.
Да просто он знал, что дорого моей дочери и стремился всеми силами лишить ее радости и вывести из равновесия. Нужно срочно забрать у него девочку, он и кормить то ее не умеет, накормит гадостью какой-нибудь, потом лечить малышку придется.