Если бы все было так просто, Евгения Леонидовна! Боюсь, все намного хуже. Судя по шоковому состоянию Вашей дочери, она не на шутку испугалась, вряд ли ее муж настолько ужасен.
Да он на все способен… — Горячилась женщина.
Поосторожней, Евгения Леонидовна. Обвинения без доказательств называются клеветой. Мы, конечно, навестим Вашего зятя, и не только навестим. Но не обольщайтесь, что девочка находится у него. Сейчас поедем в управление, там мой коллега еще раз внимательно выслушает все, что Вы сможете ему рассказать, ответите на интересующие нас вопросы, и мы решим, как действовать дальше. Я прошу Вас, отвлекитесь не на долго от мыслей о зяте и постарайтесь вспомнить, может, что то случилось накануне или еще раньше. Подумайте.
Я оставила Евгению Леонидовну с возвратившимся Грязновым, села в «Волгу» и отправилась туда, куда ехать хотелось меньше всего. На прием к Панченко. Моему непосредственному начальнику.
ГЛАВА 2.
Вы не торопитесь, Тамара Владимировна! — Желчно сообщил Панченко. — Могли меня и не застать. Я через десять минут уезжать собирался.
«Слава тебе, господи, — подумала я. — Значит больше десяти минут он меня мучить не сможет.» Вслух же сказала:
Иван Тарасович, я на вызов ездила. Похищение ребенка.
Мне докладывали. — Проворчал начальник. — Совершенно не обязательно было самой туда тащиться. Повторяю Вам в который раз, Ваша задача воспитывать сотрудников, чтобы они сами могли действовать, не нуждаясь в вашем присутствии. САМИ! Улавливаете разницу? Учитесь из кабинета руководить, особенно если Вас руководство вызывает.
Извините, я думала, дело особой важности…
Доверять надо людям. На то мы и начальство! — Поучительно выдал Панченко. — Я Вас вот зачем вызывал.
«Наконец то к делу перешел,» — обрадовалась я, слушая не очень внимательно, я всеми мыслями была в кабинете Грязнова, где шел допрос Петровой Евгении Леонидовны.
Тут дело такое. У полковника Зайцева жена на даче все лето живет. — Я с удивлением посмотрела на Панченко. Какое нам может быть дело, как проводит свое свободное время госпожа Зайцева? — Так вот, к ней на огород повадился лазить какой то пакостник. Грядки портит, вчера теплицу разбил… Не надо на меня так смотреть, Тамара Владимировна. Я тоже выполняю распоряжение начальства. Приказано выделить человека, для выявления злостного хулигана. — Он замолчал и приготовился выслушивать мои возмущенные высказывания. Что они последуют незамедлительно, зная мой характер, Иван Тарасович не сомневался. Но сегодня я была не настроена доказывать очевидные истины. Просто так, для порядка спросила:
Но там же не наш участок. В местное отделение милиции обращаться не пробовали?
Вам знакомо такое выражение, «честь мундира»? — Патетически поинтересовался Панченко.
Мундир то тут при чем?
Не умничайте, Тамара Владимировна. С таким отношением к делу я просто удивляюсь, как Вы до майора дослужились. Насколько я знаю, и дальше собираетесь карьеру делать?
Хорошо, я выделю человека на борьбу с сельскими мародерами. Когда ему приступать к выполнению задания? — Вздохнула я.
Ну, набеги в основном по ночам происходят. — Обрадовался начальник. Похоже,он не рассчитывал на столь легкую победу. — Но он пусть пораньше выезжает, осмотрится там на местности.
Засаду оборудует, — продолжила я его мысль. — Оружие выдавать?
Пусть возьмет на всякий случай. — Без тени улыбки кивнул Панченко. После этого он уткнулся в бумаги в беспорядке разложенные у него на столе, всем своим видом давая понять, что аудиенция закончена.
* * *
Вернувшись в кабинет, я позвонила Грязнову. Узнав, что допрос Петровой закончен, я велела его группе собраться у меня.