— Вы присоединитесь к нам, конечно, — любезно предложил он Кейт, заметив, что она смотрит на него.
— Моя кожа не выносит солнечных лучей.
Это была отговорка. Прогулка, несомненно, превратится в пьянку, а ей вовсе не хотелось видеть, как развернется Скотт в подобной обстановке.
— Часть палубы закрыта тентом. Я о вас позабочусь, — заверил ее Далтон.
Кейт не успела ответить, как вмешался Скотт. Переведя взгляд с жены на Далтона и что-то соображая, он уверенно сказал:
— Кейт любит море. Она поплывет, Алекс.
Кейт оцепенела. Ее ледяной взор безмолвно ответил: черта с два она согласится. Кейт заметила, как муж подавил мгновенную вспышку гнева. Сегодня вечером быть великой баталии, но все равно Кейт не станет плясать под его дудку. Пусть сделки с Алексом Далтоном зависят от способностей Скотта, если они вообще у него есть, а не от очарования Кейт.
— Ну что ж, решено, — сказал с удовлетворением Далтон.
Кейт не возражала. Сейчас не время спорить.
— Вам, должно быть, приходилось трудно в детстве с такой кожей, — неожиданно заметил Далтон.
— Да, меня всегда заставляли что-нибудь набрасывать на себя. Однажды я взбунтовалась и получила урок, который не забуду никогда: ожоги второй степени.
На Кейт было белое платье с застежкой на шее, оставлявшее плечи и спину открытыми.
— Но у вас не осталось шрамов.
— Они исчезли. Для меня были недоступны поездки к морю или игры на свежем воздухе. Я не могла всем этим по-настоящему наслаждаться.
— Зато ваша кожа, смею заметить, светится, как чудесный фарфор. Весь вечер я борюсь с желанием коснуться ее.
Она засмеялась, пожалуй, чуть громче, чем следовало.
— Я рада, что вы подавили его. Я не китайская статуэтка, мистер Далтон. И не люблю играть в пятнашки, — добавила она тоном, исключающим всякий намек на шутливость.
Какой-то миг он смотрел на нее оценивающим взглядом.
— Это заявление чрезвычайной важности. Просветите меня, пожалуйста, относительно игр, которые вам нравятся. Вы меня заинтриговали.
— Я люблю честную игру. Почему бы и вам когда-нибудь не сыграть в такую же? — резко сказала Кейт, обозленная его намеками.
— О, конечно, в удобное для меня время и в выбранном мною месте, — ответил он насмешливо.
Подошла пора проверить не готово ли суфле, и Кейт была рада предлогу оборвать неприятный разговор.
Суфле получилось на загляденье, и довольная собой Кейт внесла этот шедевр кулинарного искусства в столовую. Каждый, кто получал свою порцию десерта и пробовал его, издавал восхищенные возгласы.
— Женщина, которая так готовит, — жемчужина, не имеющая цены, — изрек Алекс Далтон.
Скотт поспешил сообщить ему:
— Сразу после свадьбы Кейт поступила на курсы поваров. Она любит готовить, ведь правда, милая?
— Да, — бросила Кейт.
— А мои таланты, боюсь, из иной сферы, — вздохнула Фиона.
Губы Кейт сжались. Ну еще бы, подумала она злорадно.
Две другие гостьи обсуждали свои любимые блюда, а мужчины то вставляли критические замечания по поводу десерта, то выражали восторг. Кейт съела свое суфле с наслаждением. Теперь оставалось лишь подать кофе. Она надеялась, что гости не станут засиживаться допоздна. Разговор зашел о ресторанах, причем Алекс Далтон обнаружил широкие познания о сем предмете. Кейт попыталась вспомнить, что рассказывал о нем муж.
Деловая империя Далтона выросла из производства фруктовых соков и лекарственных настоек. В настоящее время он, по-видимому вложил капитал в фирму, выпускающую блюда быстрого приготовления; эта компания только начала свое рекламное наступление по всей Австралии. Скотт, представлявший изобретателя, пытался заинтересовать Далтона устройством для разогрева булочек с хрустящей корочкой — еще один из его проектов, на который возлагались большие надежды. Правда, модель для использования в коммерческих целях еще предстояло изготовить, а потому казалось по меньшей мере странным, что Далтон принял приглашение на этот ужин.
— О чем вы думаете? — спросил он спокойно.
Не ожидавшая такого вопроса, Кейт ответила в лоб:
— Я пыталась понять, почему вы здесь.
Было видно, что ее слова привели Далтона в замешательство, но лишь на миг, и он вновь заговорил скучающим безразличным тоном:
— Вам известно, почему — я принял приглашение вашего мужа.
— Но вы ведь могли отказаться, — пожала плечами Кейт.
Он улыбнулся, но как-то странно:
— Однако я предпочел не отказываться. Считайте это капризом, если хотите.
— А морская прогулка — тоже каприз?
Он сделал короткую паузу, затем перевел глаза на Скотта, и взгляд его стал безжалостным.
— Нет, это не прихоть. Ваш муж исключительно гостеприимен, а я отвечаю любезностью на любезность.
— Понятно, — буркнула она, предвидя, как Скотт будет завтра задирать нос.
— Сомневаюсь, чтобы вам было понятно, Мери Кетлин, — ласково промолвил он.
Кейт метнула в него озадаченный взгляд, на что он ответил лишь ироничной улыбкой притягательных чувственных губ.
— Но я уверен, — продолжил он, — что мы будем понимать друг друга завтра.
Он говорил так тихо, нежно. Кейт нахмурилась и ответила сухо:
— Вряд ли, мистер Далтон. Для нас обоих это будет пустой тратой времени.
Она обратилась к хозяину стола:
— Скотт, кофе подать сюда?
— Нет, спасибо, милая. Мы перейдем в гостиную.
Он поднялся и отодвинул стул Фионы, что послужило сигналом для всех, а Кейт снова удалилась на кухню. Вкатив в гостиную столик на колесах, — она принялась разливать кофе и предлагать сладости. Скотт у бара потчевал ликерами, но большинство пожелало кофе.
Первым собрался уходить Алекс Далтон, как ни пытался Скотт лишний раз продемонстрировать свою гостеприимность, подливая ему кофе, бренди, ликер. Кейт молча проводила до двери «очень важную персону». Ей хотелось, чтобы он поскорее ушел, впрочем, как и все остальные. Неожиданно Далтон повернулся и взял ее за руку. Голубые глаза требовали внимания — ее и только ее. Он совершенно не замечал Скотта.
— Благодарю вас. Буду с удовольствием ждать новой встречи.
Его слова подразумевали какую-то близость.
Кейт возмутилась, выдернула руку и хотела было отойти, но Скотт по-хозяйски обнял ее за плечи.
— Разве я не говорил вам, что у меня восхитительная жена?
От него за версту несло самодовольством.
У Скотта все сплошное лицемерие и пустословие. При иных обстоятельствах он уже мчался бы назад к Фионе Чардуэй, как если бы его «восхитительной жены» и не существовало на свете.
Глаза Далтона смотрели насмешливо, когда он мягко сказал:
— Да, у вас действительно восхитительная жена. Ну что ж, Скотт, до завтра.
— Великолепно!
Опять непомерный восторг. Алекс Далтон бросил на него недоуменный взгляд и быстро ушел.
Скотт обернулся к жене с сияющей физиономией.
— Каково? Получить приглашение в плавание — и не меньше!
Она ответила кислой улыбочкой:
— Я думаю, за этим что-то скрывается. Неясно, чего он хочет, но на твоем месте я была бы завтра особенно осторожной.
Выражение самоуверенности на его лице сменилось циничной усмешкой.
— Ему нравишься ты.
Кейт вздернула подбородок, презрительно посмотрев на мужа.
— Ты просто глуп, Скотт. На сегодня представление окончено. Я иду спать.
— Не говори со мной таким тоном, — злобно сказал Скотт.
Она пропустила мимо ушей скрытую угрозу.
— Иди, увивайся за Фионой, — бросила она ему через плечо, когда Скотт направился к лестнице.
— Ревнуешь? — съехидничал он.
— Тебя ревновать? Она может получить тебя вместе с моим благословением, о чем я еще скажу позже. После того как ты заставишь себя расстаться со своими друзьями, пожелав им доброй ночи.
2
Кейт была в ванной, когда уходили последние гости. Скотт, несомненно, извинился за жену, сославшись на ее головную боль, которая завтра превратится в мигрень. Все, кто отправится на яхте, будут вздыхать: «Бедная Кейт», хотя на деле никто не пожалеет ее. Ну и пусть. Она все равно сидела бы там, как куль, в сыром одеяле, из-за своей кожи. Что бы ни говорил Скотт, она не будет участвовать в этой прогулке.