— Dummkopf! Rotznase! — рявкнул голос. — Я научу тебя выполнять правила и вести себя подобающим образом!
Всё накрыла вспышка белого света невиданной чистоты, прошедшего сквозь бетонную стену — и тут же, через долю секунды, своды расколол грохот, сводящий с ума.
Когда человек очнулся, первое, что он увидел — собственную кровь, выплеснувшуюся изо рта. В красной луже белели два вылетевших зуба. Кровь текла из глаз и ушей, но он был жив.
— Поздравляю, — насмешливо сказал голос. — Мы выиграли. Надеюсь, — сказал он цинично, — им было хорошо.
— Мне показалось, — прошептал Гей, — когда был этот свет… В нём свете кто-то был. Чья-то душа.
— Душа? Чушь, — отозвался низкий голос. — После смерти ничего нет. Я гарантирую это.
— Нет, не душа. Это что-то новое, — человек силился встать, но не мог. — Оно… оно коснулось меня. Там, внутри. Теперь мы связаны…
— Тебя хорошо приложило, вот и всё.
За дверью послышались стоны, потом хриплая ругань.
— А теперь, — сказал голос, — предоставь дело мне. Я умею обращаться с толпой. Мы прорвёмся на свободу.
— Их всех перебьют, — прошептал человек.
— Неважно. Они — всего лишь материал для исторического творчества. Я выживу. Значит, выживешь и ты.
— Хотелось бы верить.
Он собрался с духом и вышел в дым и грохот.
ГЛАВА 1
Одиночество — худшее из лекарств, которыми нас пичкает жизнь.
Детектив Люси Уисли повторила про себя эту фразу раз пятьдесят, пока стояла в пробке. Её напарник, Рой Бэксайд, тем временем внимательно изучал порнографический журнал.
— Смотри-ка, — повернулся он к напарнице, похабно ухмыляясь, — у этой цыпочки неплохие сиськи, ты не находишь?
— Надеюсь, ей уже семнадцать, — холодно сказала Люси.
Она знала, что Рой её хочет, и в другом месте и другое время она была бы не прочь: он был похож на её отца до операции, а это значило, что он ей непременно должен понравится. Во всяком случае, так говорила Кисса Кукис, её личный психоаналитик, а Люси привыкла доверять своему психоаналитику. Однако служебные инструкции запрещали романы с сослуживцами. Конечно, Люси приходилось нарушать правила — когда речь шла о жизни и смерти. Секс не был вопросом жизни и смерти. Принять же на себя ответственность за более серьёзные отношения она была пока не готова: Рой не внушал ей доверия — именно потому, что был похож на её отца. Поэтому она намеревалась соблюдать этот пункт правил настолько скрупулёзно, насколько возможно.
— Дерьмо, — разочарованно сказал Рой. — Ненавижу такие дни.
— Сегодня пятница. Не не самый худший день в неделе, — рассеянно заметила Люси и зевнула. — Есть ещё понедельник.
— Утро пятницы ужасно, — не согласился Бэксайд. — И сиськи тоже так себе.
Он выбросил журнал на дорогу и достал контейнер с тёплым завтраком из пакистанского ресторана.
— А конец месяца — это вообще ад, — добавил он, жуя чапли-кебаб с соусом "Тысяча островов". — И нас несёт прямиком туда.
У Люси зазвенел мобильник.
— Номер не определяется, — нахмурилась она. — Что-то тут не так.
— Да ладно, какой-нибудь псих, — сказал Рой.
Телефон продолжал извергать трели, зловеще вибрируя.
— Посмотрим… Детектив Уисли, — сказала она в трубку, всё ещё размышляя об ответственности и доверии.
В трубке послышалось тяжёлое дыхание. Потом мужской голос произнёс какое-то неразборчивое слово и отключился.
— Псих, — разочарованно констатировала Люси, убирая телефон.
— Что он сказал? — заинтересовался Бэксайд.
— Я не поняла, — детектив Уисли потёрла лоб. — Кажется, что-то вроде «кал». Или "гол".
— Кал-гол? Сексуальный маньяк, тоскующий по твоим колготкам? — ухмыльнулся Бэксайд, поедая горячую булочку с ветчиной и соусом "Тысяча островов".
— Прекрати, — попросила Уисли. — К тому же ты прекрасно знаешь, почему я не ношу…