Этот путь зарос травой…
Только ты все нос дерешь
не ко времени, не к месту…
Как-то занесло в наш дом
копенгагенского преста.
Он с тобой о том, о сем —
как зовут да как живешь,
а отцу шепнул потом:
«Вот клянусь: с таким умом
да при этакой осанке
будет Пер ваш королем!»
Мы ему за это санки
подарили на проезд!
Да не только этот прест —
к нам и пробст, и капитан
всё наведывались в дом,
ели до отвала, пили…
Вывернул Йун Гюнт карман —
все спустил: и дом, и стол,
и пошел бродить по селам
коробейником веселым,
а назад он не пришел…
Вздорной стала я и хворой…
Ну, а ты-то сильный стал!
Ты бы дело в руки взял,
был бы другом и опорой…
Только вижу я, что Бог
мне не очень-то помог.
Что умеешь ты? Валяться
на печи, в золе копаться?
Девок уводить с гулянья
да свою родную мать
всей округе выставлять
на позор и осмеянье?
Да! Еще умеешь драться!
Ах, отстань-ка!
А не ты ли
с шайкой пьяниц и бродяг
потасовки учинял?
Вот и в Лунде был скандал,
там вы грызлись и скулили
пуще бешеных собак.
Говорят, кузнец Аслак
не оправится никак.
Руку ты ему сломал
или палец?
Что за враки?
Кари там была при драке!
А, так это я орал!
Ты?
Ну да, меня избили!
Господи, какой позор!
Он же сильный!
Кто?
Кузнец.
Брось ты! Этот трус, слюнтяй,
забулдыга, разгильдяй,
лодырь, спившийся вконец,
мог тебя поколотить!
Как могла так низко пасть я!
Как посмела я дожить
до подобного несчастья?
Кузнецу хватило силы,
а Пер Гюнту не хватило!
Я ли бью, меня ли бьют —
все ты плачешь.
Полно, мать!
Значит, так. Соврал опять.
В этот раз соврал… Постой,
слезы прочь. Утрись платком.
Ну, так вот что было тут.
Слушай! Этой вот рукой
сцапал я его, как в клещи,
а вот этим кулаком
колотил его похлеще,
чем железным молотком!
Сорванец ты всем известный —
скоро в гроб меня сведешь.
В гроб? Тебе? Такой чудесной?
Нет! Со мной не пропадешь!
Ты достойна лучшей доли!
В тыщи раз! Со всех сторон
будут люди на поклон
приходить к тебе толпою,
все моей доступно воле —
я такое тут устрою…
Где тебе!
Все может быть!
Ах ты, дурень голоштанный!
Хоть бы дыры зачинить
догадался на портках!
Императором я стану!
Помоги, великий боже!
Повредился он в мозгу.
Время дай – я все смогу!
Как же! Вылезешь в вельможи!
Сядешь на престол авось!
Погоди, увидишь!
Брось!
Спятил ты совсем с ума.
Было время – я сама
верила, что ты герой,
да живешь ты всякой дрянью,
ложью, глупой болтовней.
Помнишь Ингрид из Хэгстада —
бегала ведь за тобой!
Лучшего искать не надо,
было бы твое желанье.
Думаешь?
Старик упрям,
но когда доходит там
до девчонкиных причуд —
ей послушен старый плут.