***
- Эрик, давай сразу договоримся, ты больше не будешь обливать меня минералкой, о'кей? Ну или хотя бы делай это летом, а не в апреле месяце, - поднимаясь по лестнице и стуча зубами, проговорил я.
Вчера как-то из-за страха, что со мной идет Эрик, я вообще не заметил холода,а сегодня, несмотря на то, что мы быстро оделись и вышли, я все равно замерз как цуцик.
- Оно того стоило, - наблюдая за тем, как я открываю дверь своей квартиры, ухмыляется Эрик.
- В жизни бы не подумал, что ты можешь быть таким романтиком, - подколол я, снимая обувь.
- Ну, я тоже в страшном сне представить не мог, что ты умеешь так матерится, - хохочет альфа, тоже разуваясь.
Я вот как-то не понял, каким образом мы очутились вдвоем в моей квартире.
- Ахаха, мой папа тоже был в шоке, когда впервые это услышал, он даже к психологу меня водил. А тот объяснил, что это все из-за отсутствия рядом со мной папы-омеги, который бы все это мне объяснил и поддержал, так сказать, защитная реакция психики на стресс во время течки. Ты пока посиди в зале, а я пойду принесу полотенца и сменную одежду, ок? - проводив Эрика в зал, прошу я.
- Ладно, не вопрос.
Быстро проскочив в свою комнату, я похолодел. Да, ему точно сюда нельзя, подумает, что я реально псих, и сбежит от меня сверкая пятками, это если сразу не прибьет, конечно.
- Ник, я тут подумал, мне ведь твоя одежда маленькая буд... Что это?! Это все я? - шокировано замирает Эрик, рассматривая постеры со своей персоной. Поднимает голову, и его глаза еще больше расширяются. Блин, папочка, зачем же ты разрешил мне нарисовать во весь потолок практически голого Эрика, облаченного лишь в узкие плавки! Мне хочется стать невидимым, провалиться этажом ниже, телепортироваться на другой конец света, лишь бы не видеть реакцию альфы, которая сейчас обрушится на меня. Но он собирается с мыслями, и на его губах появляется странная улыбка. Наконец, когда мне казалось, что у меня уже сердце не выдержит напряженного ожидания, он вдруг выдает:
- Эм, Ники... фух... Какое облегчение! Ты тоже это чувствуешь, значит не я один такой. Правда, у меня хотя бы скрытая форма.
- Эээ... я тебя не понимаю, - я реально подвис. Где его нормальная реакция? Где возмущенные вопли?
- Ну вот, смотри, - Эрик бесцеремонно плюхается на мою кровать, доставая сотовый, - я, кстати, только вчера это заметил, похоже, я все это подсознательно делал.
Мне в руки ложится сотовый на котором открыта фотография, видимо, его комнаты. Обычная комната, почти как у меня только, конечно, без постов и кучи фотопортретов.
- И что? - недопонимаю я.
- Вот видишь фотографии одноклассников на стене, на всех так или иначе присутствуешь ты. А еще на фон на компе посмотри. Это наша осеняя поездка на речку. Дурацкая фотка, и я даже себе не мог объяснить, почему я именно ее поставил на фон, а вчера доперло. Я, когда задумаюсь, всегда смотрю на правый угол монитора, и как ты думаешь, кто там?
Всматриваюсь в монитор и вспоминаю эту фотографию. Начало осени, кругом очень красиво, устав наблюдать, как Эрик заигрывает с очередной омегой, я перевел взгляд на кроны деревьев, задрав голову вверх. В это момент нас и сфотографировали. Смеющегося в центре компании Эрика, смотрящего в сторону меня, сидящего в отдалении, обняв коленки, с немного печальным, задумчивым взглядом вверх. Ничего и не дурацкое, а очень даже красивое фото, яркое, красочное.
- Ну, давай, признавайся, с какого класса я твой кумир, - смеясь, изрекает этот ....
- Ты труп, - отвечаю я и замахиваюсь подушкой.
Шутливая борьба со взрывами смеха, я никогда бы не подумал, что с ним может быть так легко. Я сижу на нем верхом и в шутку душу его подушкой, и вдруг через секунду я уже под ним... "Ой! А вот это уже нехорошо," - успеваю подумать я в тот момент, когда он начинает горячо меня целовать.
- Эрик, Эрик, не надо, подожди, - отталкивая его от себя, в панике прошу я. Он большой, а я маленький, сейчас скрутит и все, пипец котенку. - Прошу тебя, еще рано, я не готов!
- Ник? Успокойся, все в порядке, - видимо увидев мой страх, неуверенно произносит Эрик и скатывается с меня. - Блин, прости.
***
Три месяца спустя.
- Папа, это трусость бросать меня в такой момент! - вцепляясь в стоящего около двери отца, прокричал я.
- Это не трусость, это банальная мера предосторожности. Ты только сейчас добрый, а к вечеру мегера по сравнению с тобой отдыхать будет, если Эрик не возьмет трубку, - зашнуровывая ботинки, прохрипел папа.
- И не стыдно родного ребенка с течкой в первый день оставлять? - отпуская папу и складывая руки на груди, попытался я достучаться до его совести.
- Не-а, нисколечко, - качая головой и зашнуровывая второй ботинок, усмехнулся папа, - Два года я значит, тебя оставлял в первые дни, и ты против не был, а теперь вдруг стал против?
- А вдруг он не придет? Он же на самом деле уже третий день на мои звонки не отвечает. - Уже серьезно с грустью говорю я.
- Придет, куда он денется, но, на всякий, дай-ка телефон, - и уже полностью одетый папа протягивает руку, требуя мобильник. Быстрые движения пальцами, писк отправленного сообщения, и вложив в мою руку сотовый, он выходит за порог. - Через час можешь его ждать. Пока. Если вдруг не придет, звони, и я, как всегда, буду дома в течение получаса.
Как и всегда в мои течки, папа сбегает, ну то есть уезжает на четверо суток. И я ему в глубине души благодарен. На родственника все же проще разозлиться, чем на постороннего. И если в школе под успокаивающими я еще нормальный, то дома совсем не владею собой. Первые две течки папа оставался со мной, пробовал мне как-то помочь, поддержать. Но после второй течки, когда я в порыве злости орал и материл все, что движется и нет, мне было так стыдно перед ним что я не выдержал и попросил его уходить из дома на первые дни. Вот так у нас и пошло. Отец перебирался в ближайшую гостиницу на четыре дня, но я точно знал, что один мой звонок, и он будет около двери уже через пятнадцать минут. Мой замечательный папа.