Поначалу день тянулся обыденно и привычно. На краю широкого песчаного пляжа молодые женщины Лазурная Птица и Белая Горлица выполаскивали проквашенные для мягкости шкуры, заодно приглядывая за малышами. На взгорке, у края деревни, возле священной ивы, сидел на валуне одетый в замшевые штаны с подшитыми к ним сапогами, оленью безрукавку и накидку из лосиной шкуры плечистый Мощный Волк, на время отложивший свои инструменты и не без зависти наблюдающий за весельем в прохладной реке. Пожалуй, он и сам не прочь был забраться в воду, хоть ненадолго спрятаться от полуденного зноя. Но сейчас в селении ни одного взрослого мужчины, кроме него, не было. А значит, следовало наблюдать — а вдруг появится поблизости крупный зверь или волчья стая? Конечно, хищники сейчас сытые, зимой будет гораздо хуже. Но опасность существовала всегда. Отогнать хищников он и не способен — мешала хромота. Зато можно было поднять вовремя тревогу. Тогда женщины с детьми успеют скрыться в землянках или уйти на отмель.
Темная тень, мелькнувшая в воде, заставила Мощного Волка привстать. Сомы нередко вырастают размером вдвое больше взрослого воина, они вполне могут утащить на дно маленького ребенка. Только зазевайся — и конец, и даже вскрика не будет.
Но нет — видение появилось и исчезло. Старый мастер углядел лишь, как на воде закачалась, высоко вздыбив мокрые ветки, могучая липа, плывущая со стороны Утренних Вод. Похоже, ее обширная крона уходила довольно глубоко и цеплялась за дно, не давая дереву разогнаться по течению. Двигаясь рывками, оно добралось до какой-то ямы, проплыло три десятка шагов и снова застряло, дергаясь, словно в предсмертных судорогах.
— Вернутся завтра охотники, — сдернув с головы ремешок, пригладил длинные, с проседью, волосы Мощный Волк, — обязательно искупаюсь. Или сегодня мальчишек ненадолго на страже оставить?
От дальней опушки как раз шли двое ребят, тяжело груженных охапками хвороста. Старый мастер, даже не глядя в их сторону, отлично знал, кто это такие. Тот, что моложе, с большими, вечно красными ушами, с ожерельем из птичьих перьев и в тунике из оленьей кожи — Чибис, сын охотника из большой хижины Упрямого Лося и круглолицей красавицы Белой Горлицы. Он родился всего десять зим назад, но уже сейчас мало уступал силой иному взрослому. Второй носил тунику из волчьей шкуры, но все равно выглядел мальчишкой. Его и прозвали Камышом.
— Может, хотя бы новое имя принесет ему удачу? — вслух подумал Мощный Волк, наблюдая, как мальчики сбрасывают свой груз площадке возле общего очага. Несмотря на разницу в возрасте, оба принесли одинаковые охапки. — Трудно будет такому слабаку среди охотников. Столкнется на дальней тропе с клыкастым Большим Котом или медведем — тут его век и закончится. Даже ожерелья, мыслю, собрать не успеет.
По обычаю племени, только сильный и смелый охотник, собравший ожерелье из зубов волка, медведя или иного сильного зверя, имел право построить собственный дом, выбрать и привести туда жену. Далеко не всем мужчинам удавалось исполнить в своей жизни это требование.
— Дядя Мощный Волк! — избавившись от ноши, кинулись к старому мастеру мальчишки. — Можно мы искупаемся?!
Старый мастер поднялся, оперся на копье с тяжелым каменным наконечником, глянул на припасы возле очага. Летом в хижинах было тепло, а потому племя Хозяина Реки готовило пищу на общем огне. И для него требовалось много дров, сухих и жарких.
— Вы принесли слишком мало, — покачал головой Мощный Волк. — Этого не хватит даже на вечер.
— Мы принесем еще! — клятвенно ударил себя кулаком в грудь красноухий Чибис.
— Мы только чуток обмакнемся, — взмолился Камыш. — Совсем чуть-чуть! И сразу побежим за новыми дровами.
— Очень жарко, дядя!
— Жарко!
— Бездельники, — укоризненно покачал головой хромой мастер. — Что с вами сделаешь? Ладно… Но только недолго! И потом сразу в лес, за хворостом!
Издав радостный вопль, мальчишки побросали свои короткие дротики с костяными наконечниками прямо к его ногам и, на ходу стаскивая туники, помчались вниз по склону. Там, на реке, липа уже добралась почти до самого пляжа и большая часть детей переплыли к ней, со смехом лазая среди веток, то падая в воду, то забираясь снова на дерево, повыше, чтобы нырнуть с толстого сука.
Мощный Волк улыбнулся, глядя на их веселье. Хотелось бы и ему точно так же покувыркаться в общей кутерьме. Увы, не с его кривой ступней, невесть когда раздавленной между камнями, плавать через реку и лазать по скользким веткам. А дети пусть…
— Что это? — Старик прикрыл глаза ладонью. Выше по течению, медленно извиваясь, под самой поверхностью двигалась черная широкая тень. Неужели огромный сом? Или кто пострашнее? Похоже, длинные ветви липы разворошили какой-то омут и разозлили огромную рыбину.
— Проклятье, и вправду он! — охнул Мощный Волк. — Точно он. Сом! — закричал охотник уже в голос, указывая копьем в сторону опасности. — Берегитесь! Скорее на берег!
— Сюда! Скорее! — услышав его предупреждение, замахали руками женщины. — На берег! Сом вышел на охоту!
Малышня с радостным визгом — словно не спасалась от опасности, а услышала о новой игре, — посыпалась в воду, поплыла к пляжу. Липа качнулась, чуть подвсплыла, провернулась вокруг ствола, откатываясь к стремнине, и поползла вниз по течению. Мощный Олень облегченно перевел дыхание… и вдруг увидел, как среди черных мокрых ветвей мелькнула детская рука. Дерево повернулось еще чуть-чуть, и вслед за рукой стало видно лицо ребенка.
Малыш не захлебнулся, даже пытался отфыркиваться, но кричать уже не мог.
К счастью, его заметили. Оба мальчишки, задержавшиеся было на пляже после предупреждения, кинулись вперед. И тут Белая Горлица вдруг метнулась наперерез и схватила своего сына поперек живота, едва не сбив Чибиса с ног.
— Стой! Там опасно!
— Вот дурная баба! — сплюнул на взгорке Мощный Волк. — Нечто не понимает, что сом такому большому мальчишке не страшен?
К счастью, хотя бы Камышу никто не мешал — он стремительно преодолел водное пространство, отделяющее пляж от липы, ухватился за ближние ветки. Дерево закрутилось, окуная малыша в реку.
— Отпусти!!! — закричал старый мастер.
Но Камыш и сам сообразил, что делать. Он не просто бросил ветку, но даже подтолкнул вверх сучок, оказавшийся поблизости. Дерево повернулось в другую сторону, вытягивая ребенка наверх, и теперь Мощный Волк узнал малышку. Это была Золотая Тень, семь зим назад родившаяся у Полной Луны и Парящего Коршуна как раз в день, когда выпал первый снег. Девочка с густыми русыми кудрями и большущими темными ресницами, словно окрашенными черникой. Теперь она, широко открыв рот, изо всех сил пыталась отдышаться. Камыш же проплыл вокруг кроны и схватился за ветки с другой стороны, мешая липе повернуться назад. Дерево, оказавшись почти на самой середине реки, все быстрее и быстрее уносилось вниз по течению.
— Назад! Сюда! Возвращайтесь! — кричали с пляжа обеспокоенные женщины, дети побежали по берегу. Но что это могло изменить? У стойбища сейчас не было ни одной лодки — охотники ушли на них в облаву по Змеиной реке. Большая часть женщин и старшие дети собирали в долине молодую лозу…
Впрочем, хотя Мощный Волк и беспокоился за уплывающих малышей, особого страха он не испытывал. Никто из них под ударами ветвей не утонул, плавали все дети племени отменно. Сом, показавшись совсем ненадолго, пропал из глаз. Камышу и девочке нужно всего лишь добраться от дерева к берегу и вернуться в селение. Непонятно только, почему Золотая Тень упрямо вцепилась в липу и не хочет ее отпускать. Испугалась, что ли? Но Камыш ее успокоит. Он ведь уже совсем взрослый, ему почти полных двенадцать лет.
* * *
Камыш, с нетерпением ожидавший осени — времени своего посвящения в охотники, — постоянно помнил, что стал уже совсем взрослым мужчиной. И потому на берегу не колебался ни мгновения. Мужчина всегда должен защищать детей и женщин — о чем тут думать, коли кто-то зовет на помощь?