БолеевсегоШейненавиделатех узколобых,ограниченныхлюдей,
которыесчитали себя вправе поучать других, навязыватьимсобственные
стереотипыповедения.Она всеми фибрами душиненавиделаханжествои
показную добропорядочность. Теперь она уже нисколько не сомневалась, что
Ян Дуглас принадлежит именно к такой категории людей. Жаль, что это так.
Человекустакой внешностью не подходит роль, которуюонстарательно
пытаетсяиграть.У него такие чудесные глаза, такойкрасивыйволевой
подбородок.Ей казалось, что совершенно невозможно ненавидетьчеловека
со столь красивым телом и лицом, что Нарцисс заплакал бы от зависти.
Вдругейпришлав голову мысль, что она сама становитсяслишком
требовательнойкчеловеку, которого только чтовстретила,ислишком
строгосудитего,незная истинных причин его поведения.Этамысль
неприятно поразила ее, и она тут же отбросила ее в сторону.
-Нуего к черту! - раздраженно выкрикнула Шей, брызгаянасебя
соблазнительноароматными духами. - Я не просила еговысказыватьсвое
мнениеопроблемах морали. Мне наплевать, что он обо мнедумает.Как
только этот дурацкий уик-энд останется позади, я тут же забуду онеми
никогда его не увижу.
С этими мыслями она спускалась вниз по лестнице. Джон и Ян сидели в
удобных креслах и потягивали белое вино из больших хрустальных бокалов в
форме тюльпана.
-Шей!- воскликнул Джон, поднимаясь со своего кресла. - Выпейс
нами немного вина.
Онаодарила его лучезарной улыбкой, не обращая внимания на сердито
хмурившегося сына.
- Нет, Джон, спасибо, - вежливо отказалась она. - Я думаю, что мама
нуждается в моей помощи на кухне.
Резкоповернувшись,такчто ее короткаяюбкавзметнулась,она
исчезла за дверью кухни.
-Чем я могу тебе помочь? - спросила Шей, оглядывая кухню. Ее мать
склонилась над духовкой, пытаясь вытащить оттуда тяжелый противень.
Еелицораскраснелосьотжара,шедшегоотдуховки.Селия
повернуласькдочери, посмотрела на ее одежду итяжеловздохнулаот
разочарования.
-Единственное, чем ты можешь помочь мне в данный момент, такэто
подняться наверх и надеть бюстгальтер, - проворчала она, все еще стояу
плиты.Всвоемяркомфартуке она совсем непоходиланастрогуюи
требовательную мать, к образу которой привыкла Шей.
-Зачем?-удивленно спросила Шей и подошла к большомуподносу,
чтобы попробовать оливки.
Селия долго искала нужные слова:
- Затем... Затем, что я прекрасно вижу твои.., твои.., капли росы.
Шейчутьбыло не подавилась оливкой, а поняв, чтоимелаввиду
мать, рассмеялась. Она и представить себе не могла, что существует такой
образ.
-Капли росы? - переспросила она, вытаращив на мать глаза.-Это
называетсясоски.