- Никогда не чувствовал себя лучше, чем сейчас.
- Подумай, - сказал Кирк. - Вспомни. Попытайся вспомнить, каким ты был до происшествия на Антосе-4.
- Я… я не могу вспомнить, - пробормотал Гарт. - Это словно я умер и родился заново…
- Зато я помню тебя. Ты был лучшим капитаном Флота, примером и образцом для всех остальных.
- Да-а-а, я помню это. Это была огромная ответственность, и я гордился ею.
- И ты справлялся с нею очень хорошо. Капитан Гарт, бедствие, которое преобразовало вас, не ваша вина. По правде говоря, не вы ответственны за поступки, которые совершили с тех пор; неважно, насколько ужасными они кажутся вам и всем окружающим.
- Я не хочу больше ничего слышать об этом, - воскликнул Гарт, но в его голосе не слышалось такой решимости, как в словах. - Слаб ты, и ты пытаешься иссушить мою силу.
- Нет! Я хочу вернуть тебе то, что ты имел, но потерял. Я хочу, чтобы ты снова стал великим.
На секунду показалось, что он побеждает. Но он поторопился с таким выводом. Гарт замер, и фазер в его руке перестал дрожать.
- Я никогда не терял величия! У меня его отобрали! Но я скоро снова стану величайшим. Я, лорд Гарт, Властелин Галактики.
- Черт побери, выслушай меня…
- Остальные провалились, но со мной этого не случится. Александр, Ли Хуан, Наполеон, Гитлер, Кротус - все они обратились в прах, а я достигну триумфа.
- Триумф или поражение, - отпарировал Кирк, - ты тоже превратишься в прах.
- Нет! Назад в камеру! Экс-капитан Кирк, скоро твои сомнения рассеются. Увести!
***
На следующий день за капитаном пришли андорианец и телларит; не тронув губернатора Кори, они выволокли Кирка в коридор и повели его в столовую. Там собрались все остальные приспешники Гарта. Они лихорадочно трудились, преобразуя зал из банкетного в какое-то подобие церемониального. По-детски счастливый Гарт пытался разделить внимание между Кирком и своими подданными.
- Трон должен быть выше, выше, чем все остальное. Поставьте этот стол как пьедестал. Добро пожаловать, капитан. Вы будете присутствовать на моей коронации.
- Коронации?! - изумленно переспросил Кирк.
- Я знаю, что даже настоящий трон - это просто кресло; но для меня важен сам символ. Сама по себе корона будет только знаком, но вокруг нее сплотятся мои последователи.
- У тебя только горстка людей.
Гарт улыбнулся.
- Другие начинали и с меньшего. Но никто из них не продвинулся так далеко, как продвинусь я. Хорошо, очень хорошо. Так, для наших королевских нужд нужен королевский ковер. Думаю, вот эта скатерть подойдет. Касание наших ног освятит ее.
- И все равно она останется скатертью, испачканной едой и вином, - сказал Кирк. - Не более.
- Мой дорогой капитан, мне кажется, вы просто отказываетесь проникнуть в дух вещей. Я могу предложить вам какую-нибудь особенную роль в церемонии, например, вы можете послужить в качестве жертвоприношения.
- Не думаю, что мне это понравится. К тому же я нужен вам живым.
- И вправду. А как насчет крон-принца?
- К сожалению, я не член семьи. Давайте вернемся к вопросу о властителях: чего они добились? Кротус, Александр, Гитлер, Чингиз-Хан и другие.
- Чингиз-Хан, - рефлекторно повторил Гарт. - Я забыл про него. Наследник - вот, по-моему, наилучшая роль для вас. Извините, капитан, но я должен ненадолго вас покинуть.
Гарт величаво поклонился и вышел; стражники остались. Телларит, оглушенный Гартом при попытке вытянуть у Кирка пароль, охранял капитана с особой бдительностью, но без намека на злобу. Вероятно, он забыл, если вообще знал, что весь маскарад был устроен Гартом.
Неожиданно загрохотала музыка. Не нужно было быть знатоком, чтобы узнать ее: по иронии судьбы звучал “Ich bete an die Macht der Liebe”, написанный неким Бортнянским. Именно под эту музыку маршировали классы Академии при выпуске.