И ничего, хороший человек.
— А вот я так считаю, — перебил Гриценко. — Пусть евреи живут у себя в Израиле, а нам тут не мешают. Как думаешь, боец?
— Так точно, пусть живут... — растерянно ответил Гек.
— Старший лейтенант Кольцов, — начал Гриценко так торжественно, что Гек невольно выпрямился по стойке «смирно». — Как у нас с загрузкой?
— Какой загрузкой?
— Со свободным временем у нас как? Послужить Родине готов?
— Но я же уже давно уволился... Да уже и не в той форме... Ну и это...
— Мне больше некого просить, — перебил Гриценко. — Молодые мои бойцы не справятся. Не годятся они, очень ложное дело.
— Да бросьте, Леонид Юрьевич, — сказал Гек. — «Умный-умный, а дурак» — это ж вы про кого всегда говорили. И что, сколько меня ни обучай, я все равно для оперативной работы непригоден, а только для силовых операций... и что...
— Ты и есть умный-умный, а дурак, — сказал Гриценко. — Я всем своим бойцам так говорю, один ты всерьез воспринимаешь. Так как? Выполнишь?
Гек молчал ровно минуту. Гриценко терпеливо ждал.
— Слушаюсь, Леонид Юрьевич, — наконец ответил Гек.
— Тогда к делу, — нетерпеливо сказал Гриценко, и Гек понял, что тот был уверен в ответе заранее. — Вчера убили алкоголика...
— В Гвоздевском переулке, — сказал Гек.
— Молодец боец! — похвалил Гриценко. — А говорил, не в форме! Только не в переулке, во дворе рядом с переулком. Пальнули из пистолета «ТТ» с глушителем.
— Он был еврей? — спросил Гек и понял, что вопрос прозвучал глупо.
— Нет, он был русский, — ответил Гриценко. — На четверть татарин. Не думай об этом. Это все настолько серьезно, что я тебе ничего не смогу рассказать. А сам все равно не догадаешься. А раз даже ты не догадаешься, то у меня есть надежда, что и вообще никто не догадается. И это меня радует. Понимаешь?
— Так точно... — растерянно ответил Гек.
— Продолжаю. У тебя есть три дня. За эти три дня тебе надо найти тех, кто убил алкоголика. Отобрать пакет. Доложить мне. Все.
— Какой пакет? — спросил Гек.
— Не думай об этом. Не нужно тебе это знать, поверь мне. Приступай к выполнению прямо сейчас. Завтра в девять утра заедешь ко мне в отдел, возьмешь любые документы, оружие, аппаратуру — все, что понадобится, без ограничений. Я могу на тебя надеяться?
— Так точно, — сказал Гек и понял, что влип в очень серьезную переделку. — Леонид Юрьевич, а что, действительно дело настолько серьезно?
— Мирового уровня, — сказал Гриценко, и в трубке раздались гудки отбоя.
Несмотря на приказ приступить к выполнению немедленно, Гек сразу лег спать. Он пока совершенно не предстаавлял, с чего начинать работу, и рассудил, что утром многое станет понятно.
С утра Гек позвонил начальнику охраны банка и попросил срочный отгул, сославшись на личные обстоятельства. За два года работы в охране Гек еще ни разу не просил внеочередных отгулов, поэтому начальник удивился, но разрешил. Следующие два дня и так были у Гека выходными, поэтому как раз выходило три свободных дня.
Ровно в девять Гек уже припарковывал свою «тойоту» на старой Лубянке, а вскоре шагнул в дверь отдела Гриценко. В приемной все было как четыре года назад, ничего не изменилось, только вместо Валечки сидела незнакомая секретарша. Полчаса Геку пришлось ждать в приемной — у Гриценко был посетитель. Наконец распахнулась дверь и посетитель вышел — им оказался рослый иностранец со смуглым лицом и в восточной чалме.
Гек ожидал, что Гриценко все-таки введет его в курс дела, но тот не сказал ему ничего нового, лишь подтвердил задание — найти тех, кто застрелил алкоголика. Гек хотел было заявить, что найти непонятно кого и непонятно зачем в огромной столице совершенно невозможно, но промолчал.
Гриценко виднее.