Помощнику режиссера было слишком хорошо известно, что Айртон уже нашел себе занятие в городе, и его восторженное описание местных полей для гольфа не имело успеха. Айртон, кажется, ненавидел и гольф. Положение становилось угрожающим.
Премьера должна была состояться на второй день рождества. К полудню стало известно, что Кирк Айртон был замечен в курительной комнате «Бочарной гильдии» недалеко от театра, где он весьма основательно «закладывал за галстук». Его видел там один из рабочих сцены. («Как он лакал – честное слово, я глазам своим не поверил», – сказал этот джентльмен, на которого вполне можно было положиться при оценке чьей-либо поглощающей способности.) Оттуда, как выяснилось, Айртон исчез вместе с несколькими такими же шумливыми субъектами, из которых двое, по общему мнению, были жителями Лидса; а в Браддерсфорде знают, что такое жители Лидса.
Занавес должны были дать ровно в семь пятнадцать. Почти вся труппа собралась в театре очень рано. Кирка Айртона не было. Не было его и в шесть тридцать, хотя ему еще предстояло сделать сложный грим с блестящими веками из фольги и всем прочим и в момент поднятия занавеса он должен был находиться на сцене. Отправили посыльного к нему на квартиру по соседству с театром. Но еще до того, как посыльный вернулся и сообщил, что мистера Айртона нет дома с самого утра, помощник режиссера в отчаянии стал натаскивать одного из местных баритонов, лучшего среди этих неповоротливых тупиц, на роль Короля демонов. Шесть сорок пять – Айртона нет; семь – Айртона нет. Надеяться было не на что.
– Ну ладно, пусть потом пеняет на себя, – сказал великий мистер Барт, который приехал, чтобы благословить свою Большую Ежегодную. – Больше не видать ему у меня ангажемента до самой смерти. А этот здешний молодец – что он такое?
Помощник режиссера тяжко вздохнул и вытер потный лоб.
– Это кривоногий баритон из методистской церкви.
– Придется ему как-то выкручиваться. Надо будет подсократить партию.
– Сократить – это мягко сказано, мистер Барт! Я уже ее всю искромсал, а он разделается с тем, что еще осталось.
Том Барт, как всякий благоразумный импресарио, был приверженцем традиционной феерии, начинающейся по старинке таинственной до жути сценой с участием сверхъестественных персонажей. На сей раз вниманию зрителей предлагалась пещера в холме, на вершине которого находился Волшебный Колодец; в этом мрачном уединенном месте перед ними должны были предстать Король демонов и его слуги, размахивая своими малиновыми плащами и строя – на хорошем вокальном уровне – всевозможные адские планы. Затем Королю демонов надлежало исполнить номер, не имеющий никакого отношения ни к Джеку и Джил, ни к демонологии, затем следовал выход Королевы фей в белом луче прожектора, маленький диалог и короткий дуэт.
Декорации пещеры были установлены, пятеро демонов-слуг заняли свои места, шестой, ставший теперь Королем, получал последние указания от помощника режиссера, а оркестр за занавесом доигрывал увертюру, как вдруг неизвестно откуда на слабо освещенной сцене появилась высокая внушительная фигура.
– Боже милостивый! Это Айртон! – воскликнул помощник режиссера и устремился к нему, бросив временного Короля демонов, а ныне жалкое его подобие. Вновь прибывший невозмутимо занял свое место в центре. Он выглядел великолепно. Плотно облегающий костюм, малиновый со зловещим зеленым отливом, был куда лучше заготовленного. Грим был вообще сногсшибательный. Лицо светилось зеленоватым фосфорическим светом, глаза вспыхивали из-под поблескивающих век.