И все-таки талант Бинка не может допустить, чтобы ему был причинен вред. При обычной схватке меч в руках человека мог такое сделать, так как в подобной ситуации не замешана магия. А если дело касается магии, то Бинк в безопасности. В Ксанте вряд ли можно было отыскать полностью немагический предмет, так что Бинк оказывался необыкновенно надежно защищенным. Вопрос, следовательно, лишь в том, сможет ли он одержать победу сам, при помощи собственных умения и мужества, или же все-таки его опять спасет некая фантастическая случайность? Если не удастся победить первым способом, его талант завершит схватку вторым.
Он еще раз вынудил меч-противник принять уязвимое положение и сразу же рубанул по лезвию, рассчитывая переломать его посередине. Его замысел не удался – магический металл оказался слишком прочным. В конце концов, он не очень-то и надеялся на успех – одним из базовых заклинаний для современных мечей было заклинание прочности. Итак, что дальше?
Он услышал звук приближающихся шагов. Пора поскорее кончать схватку, или ему придется скоро смириться с участью спасенного. Да, его таланту не было дела до его гордости – он заботился исключительно о теле.
Тут Бинк обнаружил, что прижимается спиной к дереву – к дереву вполне реальному, а не иллюзорному. Стены лабиринта оказались наложенными на живую растительность – все вкупе и было частью головоломки.
Дерево оказалось липучкой – любой предмет, проникший сквозь его кору, магически к ней приклеивался; затем дерево медленно обрастало вокруг этого предмета и поглощало его. До тех пор, пока кора не была повреждена, дерево-липучка было безобидным – дети могли спокойно подниматься по стволу и играть в его ветвях, если не пускали в ход клинья. Дятлы держались от этих деревьев подальше.
Поэтому Бинк мог прислониться к нему, но с большой осторожностью...
Вражеский меч нацелился ему в лицо. Бинк потом так и не мог разобрать окончательно, когда его озарило – до или после его реакции на удар. Скорее всего после, и это значит, что его талант опять сработал, сколько Бинк не силился обойтись своими стараниями. Как бы там ни было, но на сей раз он не стал отбивать удар, а просто присел.
Меч просвистел у него над головой и врезался в дерево, глубоко разрубив кору. Тут же включилась магия дерева, намертво приковав меч к месту. Он стал дергаться и вырываться, но безуспешно. Ничто не могло преодолеть магию предмета или существа, которой обладали только данный предмет или данное существо. И Бинк победил.
– Прощай, меч! – произнес он, вкладывая свое оружие в ножны. – Прости, что мы не можем задержаться подольше.
Однако за его бравадой таилась мрачная тревога: кто или что побудило магический меч напасть на него? Выходит, у него есть враг, и он ему неизвестен, и такое обстоятельство не может понравиться. И дело вовсе не в страхе перед каким-то новым нападением, а в предчувствии беды – ее нельзя не предчувствовать, если тебя не любят до такой степени. А ведь Бинк всегда старался ладить со всеми.
Он свернул за новый угол и – врезался в колючий кактус. Не в настоящий, конечно, а в иллюзорный – иначе бы он, без сомнения, немедленно превратился в некое подобие подушечки для булавок.
Кактус протянул утыканную колючками ветку и обхватил Бинка за шею.
– Неуклюжий болван! – загремел он. Хочешь, я разукрашу твою уродливую физиономию грязью?!
Бинк тут же узнал и голос и хватку.
– Честер! – прохрипел он со стиснутым горлом. – Кентавр Честер!
– В хвост и в гриву! – выругался Честер. – Ты обманом заставил меня выдать себя! – Он слегка ослабил ужасную хватку. – Но теперь лучше скажи, кто ты! Или я сожму тебя вот так...
Он тут же продемонстрировал, как.
Бинку показалось, что его голова сейчас отделится от тела.