Проходивший мимо старик взглянул на часы.
– Ну что, мистер Уотсон, 17:24 нового дня, – сказал старик. – С вас сто долларов.
Испустив тихий, блеющий стон, Уотсон поднялся на ноги. Ему казалось, что прошло всего несколько минут, но желудок говорил, что голоден он гораздо дольше.
– Отличная у вас тут пустыня, – пробормотал ошарашенный Уотсон.
– Сто долларов, – напомнил старик.
К счастью, бумажник по-прежнему лежал в кармане джинсов. Отдавая старику очередную зелёную бумажку, Уотсон обалдело уставился на бумажник. Там лежала её фотография.
Я не помню, как я собирался заканчивать этот рассказ, потому что прошло полгода с тех пор, как я написал предыдущую строчку. Фактически, можно сказать, что писать этот рассказ начинал даже не я, ибо, как сказал греческий просветлённый Гераклит, «нельзя дважды войти в одну и ту же воду», а его последователи дополнили эту фразу так: «один и тот же человек не может даже единожды войти в одну и ту же воду». На первый взгляд, абсолютная чушь, а на самом же деле – чистая правда, которую знает каждый просветлённый, да не каждый может выразить. Поэтому я закончу рассказ так, как он должен закончиться в любом случае. Хотя я хотел написать его по-другому.
Пару дней Уотсон провёл в отеле – пустыня сильно напугала его. А, кроме того, он так проголодался, что отъедался целых два дня. И ещё – он почти непрерывно пялился на её фотографию.
Уотсон глядел на фотографию часами, и слёзы наворачивались на его глаза, и он плакал, а потом вдруг начинал смеяться сквозь слёзы. Безымянный старик каждый день в 17:24 брал у Уотсона сто долларов. Наконец, Уотсону надоело сидеть в номере. Он решил снова пойти в пустыню, пусть даже в последний раз, и – будь что будет. Выходя из номера, он попрощался с Элис, по-прежнему сидевшей в позе лотоса. Она не ответила.
На крыльце всё ещё сидел старик. На этот раз, увидев Уотсона, он оживился.
– Привет! – сказал старик. – Ну, как, соскучился по пустыне?
– Я иду туда, – ответил Уотсон. – На всякий случай – прощайте!
– На всякий случай, до свидания, – улыбнулся старик. – В 17:24, помнишь?
– Вам виднее, – ответил Уотсон. – Боюсь, что пустыня нарушает моё восприятие времени.
– Всего-то? – спросил старик.
– Нет, – ответил Уотсон. – Она ещё много чего нарушает.
И он решительно направился в пустыню.
– Эй, доктор Ватсон, я тебе дам одну маленькую подсказку, – крикнул старик ему вслед.
Уотсон остановился и оглянулся.
– Ты приехал сюда, чтобы получить ответы на все вопросы, – сказал старик. – Ответы не в пустыне. Они в тебе самом. Пустыня просто помогает остаться с собой наедине.
Уотсон почувствовал, как у него снова подгибаются колени. И в ту же секунду отель и старик исчезли. Вокруг была пустыня. Пустыня и небо. Вновь сбитый с толку, Уотсон присел на песок. И снова над ухом раздался голос:
– Здравствуй!
Уотсон вскочил. Перед ним стоял бог.
– Я хочу её видеть! – заорал Уотсон.
– А я здесь причём? – спросил бог. – Хочешь видеть – видь. Я ничем не могу тебе помешать.
– Где она? – уже более спокойно спросил Уотсон.
– Где-то в этой пустыне, – ответил бог.
– А пустыня большая? – спросил Уотсон.
– Пустыня по размерам равна тебе самому, – ответил бог.
Уотсон огляделся. Ему показалось, что линия горизонта несколько отдалилась, и… это невозможно, но она продолжала удаляться прямо на его глазах. Пустыня была бесконечной.
– Так я бесконечен? – спросил Уотсон.
– Разберись, чего ты хочешь, – ответил бог. – Ты хочешь стать бесконечностью или хочешь видеть её?
– А всё вместе нельзя? – спросил Уотсон.
– Я этого не говорил, – ответил бог. – А ты сможешь представить себе это «всё вместе»?
Уотсону не понадобилось долго думать – он понял, что всё это вместе представить себе он не сможет.