Сейчас, когда этот момент настал, Раунди постарался уклониться от прямого ответа.
— Думаю, твоя мать погибла еще раньше, иначе почему ее не оказалось рядом с тобой, ведь ты был совсем маленький?
— Я думал об этом, — тихо сказал Майк. — Наверное, она умерла. — Он помолчал. — Интересно, почему отец, я имею в виду Бена, никогда не рассказывал об этом?
Они добрались до своих лошадей, которые паслись на полянке в осиновой роще, и только тут Раунди снова заговорил:
— Тебе лучше думать о будущем, а не о прошлом. Что, например, ты скажешь Бену, когда он сообщит тебе о своем решении.
Раунди смотрел вслед Майку, который направился к лошадям. У него никогда не было сына, во всяком случае, он об этом не знал. Но он много лет работал с Майком Бастианом, учил его, тренировал, разговаривал с ним. Проводил с ним больше времени, чем многие отцы проводят со своими сыновьями, и не только потому, что это была его работа.
Сейчас можно сказать откровенно — он испугался. И главным образом потому, что Бен Карри допустил ошибку.
Раунди услыхал о том, что случилось, когда уже нельзя было ничего изменить. Во время планирования операций он обычно сидел в самом дальнем углу и очень редко вставлял какие-нибудь замечания. Но тот раз он был в горах с Майком и услышал обо всем, когда решение уже было принято.
Оставшись наедине с Беном, он не стал молчать:
— Мора? Ты сошел с ума!
Бен Карри вскочил и принялся мерять шагами комнату.
— Что это значит? В чем дело? — Раунди никогда так не разговаривал с ним, и он в удивлении уставился на старика. — Что случилось? — переспросил он.
— Ты сказал — Мора. Ты послал ребят в Мору. Это же город Тайрела Сэкетта.
— Чей?
— Бен, ты засиделся в горах. Ты ничего не знаешь. Тайрел Сэкетт — это тот стрелок, который отличился в драке за землю. Это не человек, это дьявол во плоти
— Никогда не слышал о нем. В любом случае, — добавил Бен, — он сейчас в Санта-Фе. Я специально выяснял это.
— А когда он вернется?
— А когда он вернется, ребята уже будут далеко от этого города.
— Бен, ты его не: знаешь. С ним это не пройдет, Бен. Он не отступится до тех пор, пока не узнает кто, как и почему. Он доведет дело до конца.
Бен пожал плечами.
— Сейчас уже поздно. В любом случае никаких следов не осталось. Их смыл дождь, да и ребята особенно не наследили. Мы взяли там шестьдесят тысяч. Почти все, что было в городе.
Раунди промолчал, но в последующие недели беспокойство не оставляло его. Майку скоро придется идти на дело, а кольцо сжимается все плотнее. В этих обстоятельствах не стоит навлекать на себя гнев такого человека, как Тайрел Сэкетт, настоящего мастера выслеживания, который никогда не теряет однажды взятый след.
Спустя несколько месяцев Бен напомнил ему:
— Ну, что я тебе говорил? Никаких последствий, в Море все тихо.
Раунди, сидевший на корточках у очага с кружкой кофе в руках, поднял голову:
— Год еще не прошел. Можешь быть уверен — Сэкетт ничего не забыл.
В тот момент, когда Раунди произносил эти слова, в четырехстах милях восточнее, в маленьком, насквозь пропыленном городке восточного Колорадо остановился поезд. Станцией там служил старый железнодорожный вагон.
Выглянув из окна, Борден Чантри увидел, что поезд замедляет ход. Что бы это значило? Поезда редко останавливались в их городке, и потому он продолжал смотреть.
Борден Чантри занимался финансовым отчетом — работой, которую он никогда не любил. Но налогоплательщики хотели знать, куда идет каждый доллар, и он, как начальник городской полиции, должен был отчитываться за каждый штраф, за каждый цент, потраченный на питание заключенных местной тюрьмы.
С поезда сошел только один пассажир.