Он швырнул чашку на землю.
— Вы сдадитесь или вас возьмут силой!
— Берите, — спокойно проговорил Соломон Толли. — Берите нас, капитан.
— У меня сорок человек! — грозился Фернандес. — Сдавайтесь немедля, а не то мы всех вас убьем!
Я улыбнулся еще раз, затем оглянулся на Кембла и Толли.
— Сорок? Поровну не выйдет, так что будем делить по принципу: «кто смел, тот съел», так я понимаю.
— Я свое получу, — сказал Эбитт.
Фернандес круто повернулся и зашагал к своему коню. Прочие все время молчали, но один из них поднял пистолет.
— Я не стал бы этого делать, — предупредил Хит, ружье наведено на цель. — Ни за что не стал бы.
Пистолет опустился — постепенно, осторожно. Незваные гости скрылись во мраке.
— До чего жаль бросать такое отличное место, — сказал я.
— Бросать? Ты уж не бежать ли решил? — потребовал ответа Эбитт.
— Нет. Тут рядом, — я показал направление, — ярдах в сорока, валяются несколько большущих тополей. Упали, как нарочно, чтобы вышла баррикада. Есть и живые деревья, а места внутри хватит и нам, и лошадям. Естественный форт. Я набрел на него, когда собирал хворост. Думается, не грех отойти туда, оставив костер гореть.
Так мы и поступили: добавили в костер топлива и через несколько минут устроились в нашем укреплении.
— Поспите лучше, — посоветовал Толли. — Я покараулю.
Совет выглядел хорошим, и мы ему последовали. На земле лежала толстая подстилка из листьев.
Засыпая, я слышал, как Эбитт говорит Кемблу:
— Понятия не имел о договорах и всяких таких вещах. Про покупку говорили… поэтому я и двинул из Иллинойса на запад. Откуда он столько знает?
— Учился, вот и знает, — ответил Кембл.
И мы погрузились в сон.
Глава 5
Пробудившись от предрассветного холода, я лежал не двигаясь и смотрел на звезды. В этот час небо кажется ненатурально прозрачным, а звезды — низкими. Я размышлял обо всем, что видел и что узнал из разговоров людей, с которыми путешествовал. Ум, настроенный на познание, без конца ищущий нового, не прекращает рассматривать и сравнивать.
— Похоже, к нам пришли, — это прошептал Шанаган.
Выкатившись из одеял, я быстро связал их в аккуратный тючок и пристроил к седлу. С ружьем под мышкой завершил туалет: натянул сапоги и поддернул нож на положенное место на поясе.
Костер прогорел, виднелись светящиеся красным угли. Крадучись, мои спутники занимали места.
И однако, когда началось, нас крепко встряхнуло. Стремительная атака, дикие боевые вопли… все рассчитано, чтобы напугать и обезволить. Неожиданное ночное нападение, вне сомнения, произвело бы такой эффект. Мы были шокированы, хотя и готовы.
Мы выпалили, как один человек. По крайней мере двое упали. По-моему, упавших было больше, но в слабом свете среди деревьев и кустарника трудно различались подробности.
Моя винтовка была готова к выстрелу почти моментально, но я ждал, давая другим время перезарядить, чтобы не оказаться с разряженным оружием всем одновременно. Шанаган выстрелил из пистолета, затем выстрелил и тут же перезарядил я… и целей больше не осталось.
Нападавшие исчезли так же быстро, как и появились.
Около костра лежал труп либо два, и все. И ни звука.
Небо постепенно серело, на востоке — с желтоватым оттенком, высоко над нами окрасилась розовым полоска облака. Мы ждали, следили: чернота обретала формы, становилась деревьями, кустами, камнями. Свет усиливался: равнина не проявляла признаков жизни. Наконец Дегори Кембл покинул наш редут и подошел к ближайшему из погибших индейцев.
— Юта, — возвестил он. — Далеко на север забрался. Они больше в горах живут.
— На испанской территории? — спросил я.
— Права на те земли заявляли и они, и французы. Я считаю, там тоже Луизиана. Рубеж должен пролегать к югу.