А началось все это в январе, когда «мудрые», ну очень «мудрые» командиры в штабе армии приняли решение нас разоружить. Сами своих же разоружили. В приказном порядке. Командир полка лишь руками разводил. Официальная формулировка звучала так: "В целях недопущения провокационных действий со стороны местного населения, попыток захвата воинских частей ПВО с целью захвата оружия ПРИКАЗЫВАЮ:… " Приказ мы добросовестно выполнили в указанные сроки.
На управление полка и командный пункт нам оставили шесть автоматов и двадцать пистолетов. На каждый ствол — один БК! То есть, на автомат сто двадцать патронов, а на ПМ — шестнадцать!
В дивизионах и того меньше. Один автомат и два ПМ.
Сила! Может, для Рэмбо и хватило бы, а вот для нас этого было явно маловато. Дальнейшие события подтвердили все наши опасения.
Вот тут и началось! То на НЗ залезут, то машину с аппаратной угонят с ДХ, про остальное и говорить нечего — воровали, грабили в открытую.
Как только оружие сдали, КП захватил отряд самообороны Северного Карабаха. Командовал этим отрядом бывший учитель математики и физики средней школы No 10 г. Мингечаура Юрик Хамидов. Он заявил, что будет нас охранять от армянских террористов, диверсантов и экстремистов.
Оперативный дежурный майор Соловей и капитан Лунев кинулись на этого командира отряда. Но у нападавших было численное преимущество, плюс стволов сорок. Завязалась потасовка, наших в этот момент на КП было восемь человек.
Я был на выезде в третьем ЗРДН (зенитно-ракетный дивизион). Мой прапорщик Успенский лихорадочно сбрасывал ключи и прятал блокноты с ключевой документацией.
Слава богу, что без стрельбы обошлось, лишь набили морды друг другу.
После этого доложили в штаб армии о происшедшем. Армейские же поговорили с командиром «охранников от армянских диверсантов». Была дана команда продолжать несение боевого дежурства, ключи и шифры не набирать. Работали на проверочных ключах.
Охрана бравая наша держалась два дня. Корчили из себя воинское подразделение. Несли караулы.
А на третий началось! Кто перепился из них, кто обкурился анаши — устроили перестрелку между собой в оперативном зале. Как они не поубивали друг друга — просто удивительно. Но дуракам, пьяницам и — теперь стоит добавить — наркоманам везёт. А и поубивали бы, невелика потеря! Вон, какую аппаратуру уничтожили своей стрельбой!
Мы свой комплекс АСУ СЕНЕЖ под «трехсотый» доработали: в планах на 1992-й год стояло перевооружение полка на «С-300».
После этой перестрелки наши охранники молча ушли.
В начале февраля приехала комиссия. Комиссия по меркам Азербайджана высочайшая, выше только — горы. Возглавлял её зам министра обороны Азербайджана, в звании генерал-лейтенанта.
Собрали нас в том, что раньше именовалось клубом части. Объявил этот сорокалетний генерал-лейтенант, что он возглавляет комиссию по расформированию российских воинских частей, дислоцированных на территории независимого Азербайджана, она же — по приёму техники из этих частей. Этот же быстрорастущий генерал новоиспечённого государства долго пугал нас, что мы будем нести материальную и уголовную ответственность за разграбленную и похищенную технику.
Командир полка сидел в президиуме этого собрания и с важным видом кивал головой.
Не дослушав весь этот бред до конца, вскочил заместитель командира полка по вооружению подполковник Коноваленко:
— Рот закройте, товарищ генерал!
Это было как гром среди ясного неба. Все спокойно слушали всю эту ахинею, довольно часто приезжали всякие комиссии из местных. Одни стращали, другие что-то обещали. Всем что-то надо было от нас. Мы на это реагировали спокойно. Привыкли уже, устали от всего.