Отсюда до холма метров двести, не больше. Разведчики затаились в кустах. Аскер в бинокль оглядел открытый участок местности и подступавший к ней лес, но ничего подозрительного не обнаружил. Видимо, они опередили противника. Затем офицер перевёл бинокль выше. Обозначился крутой, поросший мелким кустарником склон. Ещё чуть повыше… Теперь стала видна каменная россыпь — остатки стен крепости. И вдруг перед ним отчётливо возникла голова в рогатом шлеме, руки, сжимающие автомат! Вершина холма была занята.
Вражеский солдат внимательно оглядывал местность. Аскеру хорошо были видны его прищуренные глаза и полные, гладко выбритые щеки. Вот солдат, не переставая глядеть вперёд, зашевелил губами — что-то сказал. Из-за камней поднялась голова второго фашиста.
Сколько их там? Что это, обычный пикет из двух-трех человек или более многочисленная группа? Как враги вооружены и расположены?.. Ничего этого Керимов не знал и не имел времени на разведку. Надо было немедленно выбить оттуда гитлеровцев.
Офицер и бойцы поползли в кустарнике вдоль границы прогалины, чтобы выбрать подходящее место для осуществления своего замысла. Вскоре они оказались на участке, где кустарник вплотную подбирался к подножью возвышенности. Воины, маскируясь в траве, двинулись вверх по склону. Холм был невысок. Вскоре лишь десятка два шагов отделяли разведчиков от его вершины. Теперь разведчики почувствовали себя свободнее: нависшие над склоном обломки, которые будто короной венчали верхушку холма, заслоняли их от вражеских взоров сверху.
Воины вплотную приблизились к громоздящимся камням и залегли.
— Теперь слушайте, — шёпотом сказал Керимов. — Если что случится со мной — старшим остаётся Крамаренко. — Офицер оглядел невысокого худощавого солдата с тёмными, чуть косо посаженными глазами на широкоскулом энергичном лице. — А если и Крамаренко тоже… Осетрову тогда действовать самостоятельно!.. Ну как, понял, Осетров?
Солдат Осетров, парень могучего сложения, первый силач среди разведчиков, молча кивнул.
— Добро, раз так… Пошли!
Разведчики поползли вдоль склона. Вскоре двигавшийся впереди Крамаренко обнаружил удобный выход на вершину. Дождевая вода промыла в склоне неширокую канавку, почти свободную от камней. Не было обломков и наверху, где начиналось углубление.
Крамаренко обернулся, вопросительно посмотрел на командира. Аскер кивнул.
Разведчики поднялись по канавке к площадке на вершине холма, залегли у её границы. В руках у Крамаренко появился кустик чертополоха. Его осторожно подняли вверх, над ребром площадки, и Аскер оглядел сквозь кустик вершину холма.
Два солдата, те самые, которых он обнаружил в бинокль, лежали на камнях, окаймлявших площадку с противоположной стороны, и вели наблюдение. До них было не более пятидесяти метров. Ещё один гитлеровец сидел у стены часовенки, зажав между ног карабин. Он только что раскрыл банку консервов и сейчас подогревал её на маленьком костре, старательно разгоняя ладонью вьющийся над огнём дымок.
Трое!.. Значит, обычный патруль. Аскер облегчённо вздохнул. Все оказалось проще, чем он думал. Ликвидировать трех изолированных на холме вражеских солдат было нетрудно.
Офицер подвинулся в сторону. Сквозь куст площадку поочерёдно осмотрели Крамаренко и Осетров.
— Разрешите действовать? — прошептал Крамаренко.
— Работайте, — кивнул Аскер. — Только не шуметь. Сначала этого… у часовни. Ясно?
— Так точно!.. Пошли, Осетров.
И здесь случилось непредвиденное. Осетров неловко повернулся, задел локтем валун на краю канавки. Камень покатился по склону, увлекая за собой другие камни, гравий, песок.
Фашист, сидевший у костра, услышал шум, вскочил, поднял карабин, шагнул к разведчикам.
Аскер вскинул пистолет.