— Лет восемнадцать или двадцать назад, но ведь доллар не слишком с тех пор упал?
— Да, — с трудом прохрипел я.
Я вдруг почувствовал, что с трудом сохраняю серьезный вид. Больше всего я боялся, что обижу ее и она отберет у меня недопитый кофе. Быстро сев, я отпил глоток.
— Ну? — поторопила меня миссис Гроддехаар.
— Я не вполне уверен, — признался я, — но у меня есть одна догадка. Основательное подозрение насчет того, каким образом совершаются кражи. Хуже будет с исполнителями — они могут оказаться вне моей досягаемости. Вернее, они уже находятся вне моей досягаемости, — уточнил я.
— Почему? — спросила она столь резко, что простой отговоркой было не обойтись.
— Их здесь нет, — уклончиво ответил я.
— Ха! — фыркнула она. — Понятное дело. Ведь это не я и не мои люди. Никого другого здесь нет.
— Они врываются сюда на несколько секунд, хватают что-нибудь и сматываются.
— Привести собак? — Она озабоченно наклонилась ко мне.
Покачав головой, я допил кофе, достал сигареты и угостил хозяйку.
Мы закурили. Облака дыма поплыли к потолку, освещаемые лучами рахитичного солнца.
— У меня пока еще нет определенной идеи, — сознался я. — Но, без ложной скромности, могу сказать, что это промежуточное состояние, после чего какая-нибудь идея появляется довольно скоро. И чаще всего верная.
— У тебя неделя времени, — сказала миссис Гроддехаар, но, видимо, поняла, что ее слова прозвучали как ультиматум. — Я имею в виду, что до сих пор кражи происходили только по пятницам, — пояснила она.
— Да, понимаю. — Взвесив все «за» и «против», я потянулся к кофейнику; хозяйка кивнула, я налил себе и сделал глоток.
— Можешь меня ввести в курс дела?
— Гммм… — промычал я, думая, как увильнуть от ответа. — Это не…
— Не думай, что я боюсь…
— Нет, я не об этом. Речь идет не о каких-то чудовищах…
Она захихикала. Я замолчал, глядя на нее.
— Что касается чудовищ… — Она фыркнула и прикрыла рот рукой. — Некоторые из тех, кто здесь работает, сказали бы, что если я не хочу видеть чудовищ, то мне следует разбить все зеркала.
Я попытался притвориться, что мне не смешно, и отхлебнуть кофе, но я мог невольно хмыкнуть и облить кофе хозяйку. Так что мы культурно и не слишком долго посмеялись.
— Ну хорошо. До следующей недели я выдержу, — сказала она.
Я не осмелился ее похвалить и лишь кивнул.
— Хочешь уже сегодня получить гонорар, юноша? Может быть, аванс?
Так и просилась на язык фраза: «Что бы я стал делать с такой кучей денег?», но я удержался и лишь покачал головой:
— Нет, подождем. — Я встал. — Ага! Сколько было этих краж?
— Четыре. Сегодня четвертая.
— Вы заметили какие-нибудь закономерности?
— Да. Всё просто и ясно: в первый раз исчезли мячи, самые ценные. Во второй — перчатки, тоже самые ценные из коллекции мужа. В третий раз были плакаты, а сегодня открытки.
Я огляделся. Что еще можно тут забрать? Майки. Шлемы. Туфли. Билеты. Кубки. Биты. Биты!
Да, именно они.
Я бодро улыбнулся. Миссис Гроддехаар встала и шагнула ко мне:
— У тебя уже что-то есть, юноша?
— Есть… — я хотел сказать «сорок с лишним лет за плечами», но произнес другое: — Одна идея.
— Превосходно, — похвалила она, обхватила себя руками и потерла плечи.
— Если что-то произойдет, звоните. Я тоже буду держать вас в курсе.
Наклонившись, я поцеловал ей руку. Непонятно откуда и как, но горничная знала, что я собираюсь уходить, — она уже стояла в дверях и минуту спустя вывела меня на улицу. Джозеф отдал мне честь. Я сел в машину и, как только она тронулась с места, протянул руку к бару и налил себе на три пальца виски.
То, что мог предложить мне мой домашний бар, было намного, намного хуже.
* * *
«Комбо» Брэйквуда отъехал от моего дома как раз в тот момент, когда из-за поворота показалась передняя