Коридор уходил в бесконечность в обоих направлениях. «Красное смещение» — корабль сферической формы с гравитационным искривлением, расположенным в центре. Сейчас мы находились достаточно далеко от искривления, и тяготение не казалось приятным. Дженни шла рядом, глядя прямо перед собой. Эдакий миловидный зомби с покрасневшими от слез глазами.
Вдали виднелись головы нескольких пассажиров, но по дороге к каюте нам, к счастью, не пришлось ни с кем здороваться. Она долго возилась с цифровым замком, и я хотел уже воспользоваться своим ключом, но дверь наконец отворилась. Я решил, что это хороший признак.
Свет из прихожей просочился в каюту и запрыгал, отражаясь от стен и мебели, пока не установилось равновесие. То же самое повторилось, когда я включил лампы на потолке. С первого взгляда нельзя было догадаться, что Дженни живет в этой каюте — все ее вещи, наверно, оставались в шкафах и чемоданах.
— Ложитесь на кровать, Дженни — сказал я командирским голосом. Подойдя к ближайшему ночному столику, выдвинул ящик. Внутри было пусто, если не, считать «Слова к путешественнику».
Она, апатично подошла к кровати и медленно улеглась на спину, закинув руки за голову. Ее тело конвульсивно вздрогнуло, потом обмякло. Фиолетовые круги на рукавах блузы напоминали наручники.
Я продолжал осматривать комнату, и тень на стене не поспевала за моими движениями. Ни во втором ночном столике, ни во встроенном шкафу не было ни наркотиков, ни оружия. Я собирался проверить ванную, когда в дверь позвонили.
На пороге стоял Рори Виллет. В руке у него был чемоданчик. Длинные бакенбарды в сочетании с заметной лысиной наводили на мысль, что его волосы решили перебраться на новое место. В уголках глаз, видимо, от частого смеха, появились глубокие морщинки. Белая куртка едва сходилась на его толстом брюхе. Он напоминал скорее веселого мошенника, чем опытного врача.
— Входите, док, — пригласил я.
— Что с тобой? — спросил он, часто мигая. Похоже, вызов застал его в постели.
Сначала я не понял, что он имеет в виду, но его взгляд, устремленный на мою щеку, напомнил мне об острых ногтях Дженни.
— Со мной все в порядке, — сказал я. — Помощь нужна этой пассажирке.
Я коротко рассказал ему, что произошло в грузовом отсеке. Он понимающе кивал, время от времени поглядывая на лежавшую на кровати Дженни Сондерс.
Я был хорошо знаком с Рори. В какой-то степени мы даже были приятелями. На него всегда можно было положиться. В спокойной обстановке он часто шутил, но в экстремальной ситуации умел быть собранным и серьезным.
— Не знаю, сможешь ли ты чем-нибудь ей помочь, — добавил я, завершив рассказ. — Просто я подумал, что ты лучше меня умеешь обращаться с женщиной, которая лежит в постели.
— Это уж точно. — Рори иногда любил подколоть меня по поводу того, что он и другие принимали за чопорность, но он знал, что я все равно отношусь к нему с симпатией. Он направился к Дженни, а я пошел в ванную, чтобы закончить осмотр.
Взглянув в зеркало, я понял, что царапины подпортили мой вид гораздо сильнее, чем я думал. Включив кран, я смыл запекшуюся кровь со щеки. Как я и ожидал, в каюте не было ничего, что могло бы послужить орудием самоубийства. Разве что Дженни решила бы удавиться собственной одеждой, но с этим я уже ничего не мог поделать. Впрочем, если бы до этого дошло, я вряд ли стал бы ей мешать.
Когда я вернулся в каюту, Рори сидел рядом с Дженни на кровати и что-то тихо говорил. Ее взгляд скользнул по его лицу, затем — по моему. Казалось, она не может сфокусировать глаза на чем-то одном, и от этого ее лицо выглядело озадаченным.
— Имейте в виду, наш док в таких делах разбирается, — сказал я ей. — Можете не сомневаться, он все говорит правильно.