Возможно, Мей сказала правду – она просто проявила вежливость, ожидая за дверью; однако Себастьян усвоил привычку быть осмотрительным и подозревал, что она подслушивала. Само по себе это не являлось серьезным проступком – так, любопытство, без дурных намерений, – однако Торн обещал себе, что проявит большую бдительность при следующем посещении «Клуба Афродиты».
Теперь же ему предстояло заняться кое-чем другим. Во время обдумывания предстоящего преследования у него начинала бурлить кровь. Для Себастьяна роль преследователя была чем-то естественным, и, кроме того, его забавляло, что представители высшего общества, выказывавшие по отношению к нему презрение и отказывавшиеся разговаривать с ним в повседневной жизни, проявляли особую вежливость, когда хотели его нанять.
Про себя это он называл «танцами с дьяволом»: хотя никому из высокородных богачей это и не приносило удовольствия, многие с ним сотрудничали. Мистер Торн в трудной ситуации был нужен всем, и никто не помнил, что у него была иная жизнь, что он был другим человеком, и было это восемь лет назад. Какое им до этого дело? Они просто хотели, чтобы Торн выполнил за них грязную работу, а потом исчез в том переулке, из которого вылез.
Впрочем, он и сам не имел ничего против, потому что утратил способность чувствовать себя тем, кем был когда-то. Тот человек исчез навсегда, и Себастьян не собирался его воскрешать.
Глава 1
Йоркшир
Несколько недель спустя
Себастьян устроился поудобнее. Ощущая бодрящий холод, он следовал за спутником по открытым йоркширским болотам, надеясь, что приближается именно к тому самому загадочному человеку, который спланировал похищение дочерей Афродиты.
Северный свет всегда казался ему странным – более рассеянным, что ли: он наводил на мысли о мирах, лежащих за границами этого мира. А может быть, все дело было в пейзаже – пустынной местности без всяких признаков жилья, поросшей вереском, с каменистыми породами, то тут, то там выходящими на поверхность.
Он искоса взглянул на своего спутника. Человек по имени Хэл, хотя и был одет в не слишком чистую грубую одежду, всем своим видом показывал, что прекрасно знает, куда направляется. Хэл был деревенским кузнецом, которого Себастьян нашел в деревенском трактире, и он жаждал общения. Желание его увеличилось, когда Себастьян предложил заработать десять гиней – пять до и пять после. Вряд ли кузнец теперь поступит глупо и, изменив слову, упустит вторую сумму: Хэл вовсе не был похож на дурака.
– Цыганский табор находится за тем холмом, – объявил кузнец, небритое лицо которого раскраснелось от холода. – Человек, который вам нужен, скоро придет. Я вам уже говорил, миссис Слейтер и этот человек держались вместе, словно воры; они бывали в трактире каждый день, шептались и строили козни. Сэр, если кто и знает про такие дела, так только этот цыган.
– А муж миссис Слейтер?
Хэл пожал плечами.
– Я его мало видел.
– Ну а кто-то, с кем она была связана, не считая мужа и этого цыгана?
– Ну, она иногда получала письма, и все они приходили из Лондона.
Себастьян кивнул. Именно так он и думал: миссис Слейтер получала от кого-то приказы. Теперь он надеялся, что цыган станет еще одним звеном в цепи доказательств, которая в конечном счете приведет к настоящему тайному руководителю похищения дочерей Афродиты. Впрочем, куртизанка уже знала это имя хотя не могла его назвать.
– Вот мы и добрались! – послышатся рядом голос Хэла.
Они поднялись на холм, и через мгновение Себастьян уже восхищался видом лежавшей внизу зеленой долины. Потом он проследил за жестом Хэла, указывавшего на всадника вдали, на вершине другого холма, и вдруг подумал, что вокруг совершенно нет птиц, но мысль эта быстро улетучилась. Гораздо больше его волновала предстоящая встреча, и даже сердце у него забилось сильнее.