Как только она села в свой «роллс
ройс», они сейчас же включили фары. Они ехали так близко за нею, что чуть не касались задних бамперов. Слежка умышленно ведется в открытую,
однако филеры слишком уж усердствуют. Если «роллс ройс» внезапно затормозит, аварии не избежать. Миссис Бранер в опасности.
– М м… – промычал Вульф.
– Да, сэр. Я согласен. Однако вопрос в том, кто они. Если это частные лица, тогда не исключена возможность заработать сто тысяч долларов. Если
же это действительно люди Гувера, ей просто придется смириться со своими бедами, как вы сказали. Через час мы это будем знать точно.
Вульф взглянул на часы. Без двенадцати семь. Он посмотрел на меня.
– Мистер Коэн в редакции?
– Вероятно. Обычно он кончает работу около семи.
– Пригласи его пообедать с нами.
Это был хитрый шаг. Скажи я, что это приглашение бессмысленно, поскольку само поручение было нелепостью, Вульф сейчас же ответил бы, что я,
безусловно, отдаю себе отчет в необходимости поддерживать хорошие отношения с Лоном Коэном (что вполне соответствовало действительности), а он
не встречался с ним уже больше года (что было сущей правдой).
Я снял телефонную трубку и набрал номер.
Глава 2
В девять часов мы перешли в кабинет. Лон расположился в красном кожаном кресле, мы с Вульфом – за своими письменными столами. Фриц принес кофе и
коньяк. Полтора часа, проведенные в столовой за креветками в соусе из красного перца, мясом, тушеным в красном вине, кабачками под сметаной, с
мелко нарубленным укропом и авокадо с орехами, прошли довольно мило. Разговор касался положения в стране, особенностей женского мышления, того,
как готовить устрицы, проблем структурной лингвистики и цен на книги. Беседа приняла оживленный характер, только когда мы заговорили о женском
складе ума, и то Лон завел этот разговор умышленно, лишь для того, чтобы подразнить Вульфа.
Наконец Лон отпил коньяк и взглянул на часы.
– Если вы не возражаете, – предложил он, – перейдем к делу. Мне нужно быть в одном месте к десяти. Я, конечно, понимаю, что в обычных случаях,
когда вам что нибудь нужно, Арчи просто звонит или появляется сам; следовательно, речь идет о чем то необыкновенном. Но чтобы заслужить угощение
таким коньяком, это необыкновенное должно быть прямо таки фантастическим.
Вульф уткнулся взглядом в лист бумаги, лежащий перед ним, и нахмурился. Я положил эту бумагу ему на стол полчаса назад. Во время обеда звонил
чиновник муниципалитета, сообщивший нужные мне сведения, и, прежде чем возвратиться в столовую, я написал «ФБР» на листке из блокнота и положил
на стол Вульфа. Сообщение отнюдь не улучшило мой аппетит. Окажись посетительница неправой в отношении «хвоста», это открыло бы нам большие
перспективы, включая солидный дополнительный гонорар в виде чека на мое имя.
Вульф отпил кофе и поставил чашку.
– У меня осталось еще четырнадцать бутылок, – сообщил он.
– Боже мой! – воскликнул Лон и понюхал коньяк.
Лон был человеком своеобразным. Гладко зачесанные назад волосы, маленькое личико, туго обтянутое кожей, – внешне не представлял собою ничего
особенного. И все же он казался везде на месте – в своем ли кабинете на двенадцатом этаже здания «Газетт», через две двери от кабинета издателя,
или на танцах в «Фламинго», или за столом в квартире Саула Пензера, где мы играли в покер, или в кабинете Вульфа, вдыхая аромат коньяка
пятидесятилетней выдержки.
– Итак, – сказал он, делая глоток, – я к вашим услугам.