Над головой послышалось царапание когтей по камню и громкое шипение, могущее означать лишь одно – разочарование. Кирк невесело усмехнулся. Затея горна едва не увенчалась успехом. Осторожно выглянув из своего убежища, он посмотрел вверх – как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как горн удаляется от края противоположного склона. В одной руке он держал что-то длинное и блестящее. Кирк не мог точно сказать, что именно, но тот факт, что горн оторвал от своего плаща полосу ткани и обернул вокруг конца этого предмета, не оставлял никаких сомнений: то был нож, очевидно, изготовленный из обсидиана.
Горна нигде не было видно, но Кирку это уверенности не прибавило. Пока что соперник показал явное преимущество – и не только в силе, но и в находчивости. Сперва ловушка, теперь вот этот нож.
Ладно, вернёмся в каменный век. Если удастся найти острый кремень, кусок гибкого стебля или ветки и достаточно длинную палку, можно будет смастерить копьё. Это даст ему преимущество против ножа горна в расстоянии. Вот только сможет ли копьё пробить эту толстую кожу? Что ж, есть только один способ выяснить это.
Достаточно крупные кремни упорно не попадались на глаза. Всё, что ему удалось обнаружить под каменным козырьком, где он находился – это блестящая жёлтая пыль. Пыль казалось знакомой. Кирк набрал немного в горсть и вдохнул. Послышалось лёгкое характерное потрескивание. Сера.
Кирк скривился. Ну и планетка. Песок из чистой серы, алмазные россыпи, железный бамбук, а камни в дальнем конце пещеры покрыты бело-жёлтой пылью, напоминающей селитру. Чтобы соорудить из такого сырья оружие, нужны плавильня и наковальня…
Стоп. Секундочку. Какая-то мысль мелькнула у него – что-то очень древнее…
Чувствуя проблеск надежды, он кинулся назад, к зарослям бамбука.
С помощью острого камня ему удалось перебить один бамбук в сочленении, отломив кусок длиной в три фута. Получилась трубка, закрытая с одного конца, открытая с другого. То, что надо.
Теперь алмазы. Кирк выбирал самые маленькие, величиной с песчинки, и горстями ссыпал их в трубку. Он мог лишь надеяться, что правильно помнил пропорцию смеси – семьдесят пять к пятнадцати к десяти; впрочем, он всё равно мог отмерять количества лишь приблизительно. Так, теперь нужен один крупный алмаз, овальной формы; его он взял в рот, поскольку карманов в его плаще не было.
Теперь назад, за поворот, под нависающий каменный козырёк. Засыпать в трубку серу и селитру. Заткнув конец, он тряс трубку до тех пор, пока смесь, которую он время от времени рассматривал, вытряхивая себе немного на ладонь, не приобрела ровный, однородный оттенок – хотя и явно не такой, какой следовало.
Остроконечный камень проткнул основание трубки, хоть это и оказалось нелегко. Теперь оторвать от плаща кусок ткани, заткнуть в трубку и забить его внутрь палкой. Затем затолкать туда овальный алмаз, и ещё кусок ткани, и снова забить внутрь. И, наконец, кусок кремня; теперь ему не надо искать крупный, сгодится и маленький кусочек.
– Капитан, – ожил передатчик у него на поясе.
Кирк не ответил.
– Капитан, взгляните правде в глаза. Скрываться бесполезно. Если всё упрётся в то, кто из нас раньше умрёт от голода, я думаю, что выносливее Вас. Почему бы Вам не выйти и не умереть, как подобает воину?
Кирк не отозвался. Оторвав от своего плаща ещё кусок ткани, он снова и снова ударял над ним кремнем о передатчик, используя прибор – наконец-то он для чего-то пригодился! – вместо огнива. Искры падали на ткань, но она упорно не желала воспламеняться. Если она несгораемая…
– Вам не под силу со мной справиться, – продолжал передатчик. – Так давайте покончим с этим. Я буду действовать быстро и милосердно.
– Как на Цестусе 3? – спросил Кирк.