— В том числе с применением к вам, во внесудебном порядке, исключительной меры наказания в случае разглашения секретной информации или иного служебного преступления?
— Да.
— Тогда распишитесь здесь...
— Вы осознаете серьезность принимаемого вами решения?
— Да.
— Вы согласны сменить свои фамилию, имя, биографию?
— Да.
— Распишитесь...
— Вы готовы отказаться от своего прошлого?
— Да.
— Распишитесь...
Он расписывался. Считая, что этого будет довольно. Но этого было мало. Что такое роспись — завитушка на листе бумаги. Завитушки в таких делах не в счет. В счет — кровь.
— Вам надлежит разработать легенду прикрытия, обеспечивающую ваш переход на нелегальное положение. А это-то зачем?
— В том числе мероприятия по дезинформации людей, знавших вас лично, включая ваших родителей, ваших братьев и сестер, близких родственников, соседей, друзей, учителей...
Разом дрогнули, заметались клювы самописцев, ломая ровный ход линий. Мужчина в белом халате встревоженно поднял глаза от экрана ноутбука.
— Мы должны быть застрахованы от случайностей... Вы должны быть застрахованы. Как это сделать — думать вам.
Он придумал. Он придумал посадить себя в тюрьму. На длительный срок. Для чего инсценировал суд, вызвав на него своих родственников.
— А если они подадут прошение о помиловании? — возразил инструктор.
— Его можно отклонить.
— Попросят свидание?
— Его можно не дать.
— Пошлют письмо?
— На него можно не отвечать.
— Не слишком ли много сложностей? И риска? Не проще ли вам умереть?
— Мне?
— Да, вам. Например, погибнуть во время боевых действий в одной из горячих точек. Или в результате несчастного случая. Тогда ваши родственники не будут вас искать, потому что будут знать, где вы находитесь. Не будут стыдиться того, что вы сидите в тюрьме. И получат денежную компенсацию.
Мне кажется, для них так будет лучше. И для нас лучше.
* * *
— Вы согласны?
— Я? Да...
* * *
— Должен вас огорчить, — с печалью в голосе сказал следователь. — Мы проверили отпечатки ваших пальцев по картотекам. Так, на всякий случай. Сегодня получили ответ. Неожиданный ответ. Не догадываетесь какой?
Допрашиваемый молчал.
— Ваши пальчики нашлись в картотеке!
Выдержал многозначительную паузу.
— Ваши пальчики проходили по делу о хищении документов в гостинице одного из курортных городов на юге России. Вам не повезло, потерпевший оказался известным человеком, и местная милиция была вынуждена возбудить уголовное дело.
Зачем вам понадобился чужой паспорт? Тем более что тот, похищенный паспорт — не этот паспорт, — показал следователь. — Впрочем, этот тоже не ваш. А где ваш?
— Я же говорил — сгорел в машине во время обстрела колонны...
— Да? Впрочем, это уже не имеет никакого значения. Я вас спрашиваю просто так, из любопытства. Потому что моя работа закончена.
Как так?..
— Вы переходите в ведение Федеральной службы безопасности.
— Почему?
— Потому что ваши пальчики проходили не только по делу о хищении документов у гражданина Хорькова, но и по факту хулиганских действий, совершенных на одном из режимных заводов. Подробностей я не знаю, потому что это дело не наше. Но, честно говоря, я рад, что вас у меня забирают. Хоть высплюсь.
Дверь открылась. В кабинет вошел крепкого телосложения мужчина в штатском.
— Я за вами, — просто сказал он.
* * *
Он погиб на действительной службе. Погиб по собственной глупости.
Он предлагал героическую смерть — например, при отражении атаки отряда чеченских боевиков, пытавшихся прорваться через позиции федеральных войск.
Но его сценарий забраковали. Он вначале не понял, почему. Он потом понял, почему...
Подходящее тело подбирали в городских моргах. Он сам подбирал, среди бесхозных — невостребованных и неопознанных тел.