Незнакомец цинично пожал плечами:
— Все мы смертны...
— В таком случае, Марти и Тино легко отправят нас вслед за Фрэнком. Вы ведь сказали, что они явятся проверить, метко ли стреляли.
— Но их ведь нет! А если они не появились в первую минуту, то значит решили не рисковать. Спрятались, затаились... Им ведь тоже ни к чему разборки с полицией. Кстати, мы избежим неприятных разговоров в участке, если окажется, что нас в номере мистера Жордана не было.
— Но мы там были!
— Нет. Два часа назад мы познакомились с вами в ресторане и все это время провели за едой и выпивкой.
— Неплохая идея, — пробормотала я.
— Все мои идеи находятся на дне этого портсигара, — мой собеседник раскрыл изумительный платиновый портсигар, вытащил сигарету и щелкнул золотой зажигалкой. Он делал это не торопясь, явно наслаждаясь красивыми вещами.
— Какая еще идея посетила вас?
— Все та же: вам надо переодеться. Ужинать в ресторане в таком виде не принято.
— Разумно, — хмыкнула я.
Я прекрасно понимала: помочь Фрэнку ничем не могу. Значит, надо думать о себе. Ужин в ресторане... Неплохо придумано!
— Пожалуйста, выйдите в коридор, пока я буду переодеваться.
— Нет, не годится, — агент выпустил колечко дыма и покачал головой. — Кто-нибудь из постояльцев заметит меня и запомнит время. Переодевайтесь при мне.
— Вы хотите сказать, что достаточно хорошо знакомы с обнаженной натурой?
Вместо ответа он ухмыльнулся, как кот. Я ужасно оскорбилась.
— А ну-ка отвернитесь! И не вздумайте подсматривать.
— Не ожидал, что вы так консервативны, — вздохнул он. — Мне казалось, что раскованность — ваша лучшая черта...
Я поджала губы и уставилась на него в упор. Еще раз вздохнув, молодой мужчина нехотя повернулся к двери. Сбросив пеньюар, я облачилась в бежевую расклешенную юбку и белую шелковую блузу. Это мой самый любимый наряд, в котором можно идти куда угодно, даже в ресторан. Причесавшись и подкрасив губы, я разрешила новому знакомому повернуться. Мужчина оглядел меня с ног до головы и одобрительно поднял вверх большой палец.
Судьба нам благоприятствовала: ни в коридоре, ни в лифте мы не встретили ни души. А вскоре уже сидели в уютном ресторанчике на виа Венето. Играла музыка, блестели украшения на дамах, и мне казалось, что так было всегда, что выстрелы и трупы остались в кошмарном сне.
Мой кавалер снова обнажил белые зубы в своей волчьей улыбке.
— Не мешало бы нам получше узнать друг друга, — сказал он. — Я — Пит Брук.
— Я — Мэвис Зейдлиц.
— Ну и чего бы вы хотели, Мэвис Зейдлиц? — спросил мой новый знакомец, раскрывая меню.
— Больше всего мне хочется очутиться в Лос-Анджелесе, — честно ответила я.
Пит Брук немного помолчал. Потом тихо произнес:
— Да... Я не ожидал, что вы так близко к сердцу примете смерть Фрэнка... И все же попытайтесь успокоиться.
Он дал хороший совет, но как его выполнить?
Официант мгновенно обслужил нас. Пит поднял свой бокал и посмотрел на меня сквозь него. Улыбнулся.
— Мэвис, — мягко сказал он, — давайте выпьем за нас и нашу дружбу. У меня такое чувство, что вдвоем мы добьемся очень многого.
— Вы доверяете своей интуиции?
— До сих пор она меня не подводила. И потом, что нам может помешать?
— Разве что нелетная погода, а это исключено.
— При чем тут погода? — удивился Пит Брук.
— Завтра я лечу в Америку. И это так же верно, как и то, что я прерываю свой отпуск. Разве вы летите со мной?
— Это невозможно! — Пит старался не замечать моей язвительности. — Вот Фрэнк, будь он жив, никогда бы не простил вам такого позорного бегства!
— Не думаю... Мне очень жаль Фрэнка, но ведь он погиб не по моей вине. И вообще это ваши дела, а не мои.
Пит Брук потягивал напиток из бокала. Его глаза прищурились, и я замерла в предчувствии неприятного сюрприза.