В детстве Кариcса Льюис была обделена вниманием и любовью и потому, став взрослой, попыталась укрыться в сказочном, волшебном мире, так не похожем на суровую реальность. Только одно угнетает девушку - отсутствие в ее сказке Прекрасного Принца...
Содержание:
ГЛАВА ПЕРВАЯ 1
ГЛАВА ВТОРАЯ 2
ГЛАВА ТРЕТЬЯ 4
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ 5
ГЛАВА ПЯТАЯ 6
ГЛАВА ШЕСТАЯ 7
ГЛАВА СЕДЬМАЯ 8
ГЛАВА ВОСЬМАЯ 9
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 10
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ 11
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ 12
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ 13
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ 14
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ 16
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ 17
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ 18
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ 19
ЭПИЛОГ 20
ГЛАВА ПЕРВАЯ
- Не верю!
Кариcса Льюис рухнула в шезлонг. Ее так и подмывало бросить мобильник в ближайший пруд. Сегодня удача отвернулась от нее. Она, наверное, могла бы снести голову даже Фреду, любимой керамической лягушке.
Но вместо этого Кариcса вдохнула побольше воздуха, сжала зубы и понизила голос:
- Питер, как ты можешь так со мной поступать? Мы с ребятами рассчитывали на тебя.
Ее бойфренд с восьмимесячным стажем - восемь далеких и чересчур длинных месяцев - пробубнил:
- Ну, понимаешь, ты не должна так много требовать от людей. Лично я сыт по горло твоими капризами.
Кариcса покачала головой и погрузилась в размышления. Разве она капризна? Неужели попросить Питера сыграть пасхального кролика для городских детей значит требовать слишком многого? У этого парня нет сердца.
- Питер, это важно для меня, - попробовала она зайти с другой стороны. - Пожалуйста, сделай это ради меня!
- Прости, Кариcса, но думаю, нам лучше расстаться.
Сердце на две секунды остановилось, потом всплеск адреналина снова подтолкнул его.
- Ты бросаешь меня? Почему ты, слабое, бесхребетное животное, гадкий...
Ее уже никто не слышал - в трубке раздались короткие гудки. Кариcса позволила себе издать вопль отчаяния, вскочила и начала прыгать на одном месте. Очень похоже на раскапризничавшегося двухлетнего малыша.
- Ну, что уставился? - накинулась она на Фреда. В этот момент широкая лягушачья ухмылка казалась скорее самодовольной, чем успокаивающей. - Где мне теперь найти пасхального кролика?
Причина всех бед - время года.
У нее на Пасху всегда дела идут наперекосяк.
На Пасху умерли ее родители. Ей было три года. Год спустя ее удочерила семья, вылезшая прямо из ада. И она постоянно возилась с разными неудачниками вроде Питера, лишь бы не остаться наедине со своими воспоминаниями о детских годах.
Да, на Пасху лезет всякая мерзость. И похоже, этот год не будет исключением.
- Папа говорит, что надо посмотреть под кустом, - раздался из-за забора высокий детский голосок. - Хотя каждый знает, что пасхальному кролику прибыть еще рано. Сейчас он тренируется в прыжках, чтобы быть готовым к следующей неделе.
Кариcса заметила вспышку красного среди ветвей эвкалипта, росшего возле забора. Яркая ткань кончалась над поцарапанными коленками, заклеенными пластырем с изображением Микки-Мауса.
- Ммм, наверное, ты права, - отозвалась Кариcса, надеясь, что крохотное создание, которому принадлежали поцарапанные коленки, знает, как слезть с веток. Ей было бы очень неприятно, если бы малышка упала.
Кариcса уже слышала о новых соседях, переехавших меньше недели назад. Одинокий отец с девочкой лет шести. Девушка все не находила времени познакомиться с ними.
Или, может быть, правильнее назвать другую причину: она мельком бросила взгляд на отца, разгружавшего вещи. Длинные стройные ноги, твердые аккуратные ягодицы. Когда он наклонялся, джинсы обтягивали их, точно кожа. Заглядевшись на него, она въехала в контейнер с мусором. И это окончательно рассеяло ее планы поприветствовать нового соседа.
- Как тебя зовут, солнышко? - спросила Кариcса, надеясь, что дружелюбный разговор заставит девочку слезть с дерева. - Меня зовут Кариcса.
- Я Молли Джейн Эллиот, - объявила малышка так, будто провозглашала титул, дарованный королевой. - Но ты можешь звать меня Молли.
Улыбаясь, Кариcса подошла ближе к забору и уставилась на нижние ветви дерева, все еще не видя лица девочки.
- Рада познакомиться с тобой, Молли. Хочешь спуститься вниз и увидеть Фреда? Это моя любимая лягушка. Но у меня много других.
Молли колебалась не больше двух секунд. Затем сползла по стволу и не очень грациозно приземлилась у подножия дерева.
- С тобой все в порядке, солнышко?
- Да, я так всегда спускаюсь, - кивнула Молли и гордо вздернула подбородок.
Кариcса изумленно уставилась на лицо Молли. Ее поразило невероятное сходство девочки с собственными фотографиями в том же возрасте. Те же растрепанные светлые кудри, настороженные голубые глаза, в которых горит предупреждение: НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ, МОЖЕТ, Я И КАЖУСЬ МАЛЕНЬКОЙ, НО Я МНОГОЕ ВИДЕЛА.
- Какая ты смешная, Кариcса, - очаровательно прошепелявила Молли.
- Потому, что я тоже не могу найти пасхального кролика, помнишь?
Теперь Молли побежит к своему папе и расскажет об их психованной соседке, которая так смотрит на его дочь, словно хотела бы иметь ее, как свою собственную. Что, в общем, конечно, было правдой: Кариcса бы все отдала, чтобы иметь свою семью, любящего мужа, восхитительных детей и белый забор.
К несчастью, у нее был только забор. Она неделю мучилась с волдырями, но поставила этот проклятый забор и покрасила его.
В одном она не сомневалась: когда у нее будет собственная семья, они будут любить и поддерживать друг друга. Короче, представлять собой полную противоположность семье, в которой она росла.
- Ты говорила, что у тебя есть несколько лягушек, - напомнила о себе Молли.
- Конечно. Но может быть, прежде чем уйти поиграть, сперва спросить у папы?
Молли покачала головой. Светлые локоны запрыгали вокруг пухлых щечек, в глазах сверкнул вызов.
- Ну, уж нет. Он, как всегда, загонит меня домой.
И будто по подсказке громкий голос донесся с веранды соседнего дома:
- Молли Джейн! Время обедать. Домой! Сейчас же!
Ни "пожалуйста". Ни терпеливых уговоров. Ни ласковых слов любви...
Да, Кариcса знала, какие чувства вызывает такое обращение. Обида жива и до сих пор, хотя прошло двадцать лет.
- Не хочу! - крикнула в ответ Молли, скрестила на груди руки и топнула ногой. Кариcса спрятала улыбку
В городе ходили слухи, что отец Молли один воспитывает дочь. Кариcса из этого сделала вывод, что он разведен. По неухоженному виду и мятежному настроению девочки чувствовалось, что она давно живет без матери.
И зачем мистер Эллиот переехал сюда? Чтобы быть подальше от своей бывшей? Если дело обстоит так, то он законченный эгоист.
- Молли! Я сказал "сейчас же"!
Решив не обострять ситуацию, Кариcса предложила:
- Молли, почему бы тебе и впрямь не пойти пообедать? А я поговорю с твоим папой. Может быть, он разрешит тебе прийти позже?
- Правда? - Лицо девочки озарилось надеждой.
Кариcса улыбнулась и кивнула, надеясь, что сможет уговорить это чудовище разрешить дочери провести немного времени с незнакомой особой. Впрочем, она не собиралась долго оставаться незнакомой.
- Правильно. Тогда я побежала.
Молли послала ей очаровательную улыбку и помчалась через двор к своему дому.
- Папа! Папа! Кариcса хочет поговорить с тобой. У нее много лягушек и всякого другого. Она ищет пасхального кролика. Она сказала, что после обеда я могу прийти к ней поиграть. А что у нас на обед? Это долго? Я хочу поиграть.
Слова Молли наполнили двор. Через мгновение девочка скрылась в доме, а затем появился он.
О боже.
У Кариссы перехватило дыхание, когда она оказалась лицом к лицу с чудовищем.
Высокий, стройный, настоящая боевая машина. Невольно в уме возникает такое сравнение. И эта боевая машина спустилась с заднего крыльца и идет через двор к ней. Сложенные на груди руки, вечная хмурость, сжатые губы словно говорили: я в плохом настроении, отстань от меня.
И неважно, что на скрещенных руках вырисовывалось прекрасное сплетение мышц. И неважно, что черная футболка с короткими рукавами подчеркивала его мрачную привлекательность. На нем было написано: "Мне не нравится этот мир". Кариcса раньше уже имела дело с людьми такого склада.
- Мистер Эллиот, я Кариcса Льюис, ваша соседка.
Он остановился в двух шагах от нее. Все, что она хотела сказать ему, замерло на губах. Ей пришлось взять себя в руки, чтобы не выглядеть размазней. Да, он действительно великолепен!
Конечно, он все еще выглядел хмурым, и губы неодобрительно сжимались в тонкую линию. Но глаза! Темно-карие, цвета расплавленного шоколада. Самые длинные ресницы, какие она когда-либо видела у мужчин, подчеркивали уникальный цвет глаз и придавали им сексуальное выражение. Но морщина между бровей, очевидно, залегла на все оставшиеся дни.