- Послушай, Кэссиди… я просто… - начал он, как только боль ее отпустила. - Понимаешь, моя жизнь шла по накатанной колее. Я прокладывал путь к вершине, чтобы доказать деду, что я его естественный наследник. Только это меня и интересовало.
Он хотел сказать что-то еще, но ей было уже не до него. Ее тело раздирала такая боль, как будто ребенок желал немедленно появиться на белый свет. Хорошо, что Донован решился, наконец, все ей объяснить, но сейчас, ей-богу, не время.
- Я знаю, ты всегда был весь в своей работе.
У нее опять начались схватки, и она вцепилась ногтями в его руку:
- Господи, как больно!
Донован дождался, когда кончится затянувшийся приступ, и поднялся:
- Сейчас я об этом позабочусь.
Она даже удивилась, как быстро он привел медсестру. В самое короткое время ее уже устроили со всеми удобствами. Донован отдал распоряжения и даже заплатил, лишь бы больничный персонал позаботился о том, чтобы Кэссиди ни в чем не нуждалась.
Приехали ее мама и Эмма. Женщины суетились возле кровати Кэссиди и все время спрашивали, как она себя чувствует. Отец, прижав к уху сотовый телефон, топтался где-то в холле. Кэссиди с трудом верила, что он тоже приехал.
- Я ненадолго оставлю тебя с твоими девушками. Они позвонят мне на сотовый, если я понадоблюсь, - Донован поцеловал ее в лоб.
Она кивнула, предположив, что он неловко себя чувствует здесь или что ему нужно в офис. Но все-таки ей больше хотелось, чтоб он остался. Ведь так страшно! Вдруг он не успеет вернуться вовремя и во время родов что-нибудь случится?
- Куда ты?
- Я только спущусь в холл. Нужно позвонить моим родителям, - сказал Донован.
- Ты будешь поблизости?
- Конечно-конечно, - заверил он. - Эмма?
- Да?
- Ты сообщишь мне, если что-нибудь изменится. Я хочу быть рядом с ней.
У Кэссиди на душе опять потеплело. Конечно, Донован испытывает к ней такие же глубокие чувства, как и она к нему!
- Если она захочет, я спущусь и позову, - ответила Эмма.
Донован еще раз поцеловал жену и вышел. Мама и Эмма немного помолчали.
- Ночью? - ухмыльнулась Эмма. - В первую же брачную ночь ты решила рожать. Поистине, это самая дивная брачная ночь.
- Не знаю, насколько дивная, но, конечно, самая странная.
- Ну, не такая уж и странная, - заявила мама. - У мужа кузины Дороти случилась аллергическая реакция на ее шелковую ночную сорочку, и все его тело покрыла крапивница. Пришлось обращаться в пункт первой помощи.
Кэссиди рассмеялась и все никак не могла остановиться. А потом смех сменился слезами.
Эмма взяла ее за левую руку, мама наклонилась с правой стороны:
- Все идет нормально, детка, все будет хорошо.
- Обещаешь?
- Дети - это самые большие переживания в жизни женщины.
- Самые-самые?
- Кэсси, ты на пороге чуда. Через несколько часов появится твой сын, а все остальное забудется.
Это Кэссиди понравилось. Но, с другой стороны, ее мама всегда знала, что и когда сказать. Кэссиди крепко держала Эмму за руку, хотя в душе чувствовала, что больше всех друзей и даже мамы ей сейчас нужен Донован. Но она боялась просить Эмму позвать его. Не хотелось показывать, что так нуждается в нем.
Но, когда некоторое время спустя дверь открылась и он всунул в палату голову, она почувствовала облегчение.
- Тебе что-нибудь нужно?
- Да, - призналась она.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Кэссиди в панике пробудилась от крепкого сна. Со времени родов прошло три недели. Они с Донованом и малышом приехали в его дом прямо из больницы.
Она взглянула на часы. Уже почти девять. И Донован-младший, или просто Вэн, как решили его называть, ее не разбудил. Она вскочила с постели и по пути к двери схватила халат. Кэсси бежала по мраморному полу к детской. Дверь была закрыта. Кто ее закрыл? Сыну нет еще и месяца, она никогда не закрывала дверь в его комнату.
Толкнув створку, Кэсси резко остановилась. Колыбелька Вэна пустовала. На столике для пеленания валялась его пижамка. А где ребенок?
Она выскочила в холл и спустилась вниз. Услышав, что Донован с кем-то разговаривает, она вошла в его кабинет и остановилась на пороге. Донован держал на руках Вэна, одетого в ползунки и рубашечку из хлопчатобумажной рогожки. В таком наряде он очень напоминал Донована-старшего в миниатюре. Если не считать того, что сын спал и во сне пускал пузыри.
При виде этой сцены у Кэссиди замерло сердце. Она не могла оторвать от них взгляда. Вид Донована с сыном на руках - это то, о чем она мечтала.
Он прекрасно смотрелся дома, с сыном. Покачивая малыша на плече, Донован расхаживал по кабинету и разговаривал по громкой связи.
- Джозеф просит о специальном собрании совета для обсуждения вопроса о Вэне.
- Он созывает совет по первой же своей прихоти. Пока совет не соберется официально, никаких изменений быть не может.
- Он хочет определиться в совете. До голосования осталось всего три месяца. И я должен сообщить, что слышал кое-что, неприятное для тебя.
- Ладно, Сэм, о своем положении я сам позабочусь. Я то же самое слышал о тебе. Марселле, например, не очень нравится, как ты управляешь канадской группой.
- А ты с трудом вытащил Западное побережье из недавних неприятностей.
- Но ведь вытащил! И совет это учтет.
- Ты же знаешь, деда уже нет, и стравливать нас некому.
- Он оставил нам последнее испытание, Сэм.
- И ты думаешь, что победишь?
- Разумеется, - Донован повернулся и вдруг поймал взгляд Кэссиди.
Она сделала еще один шаг в комнату.
- Я перезвоню, Сэм, - он нажал кнопку на телефонном аппарате.
- О чем он говорил? Почему совет должен обсуждать Вэна?
- Тебе не о чем беспокоиться. Хорошо спала?
- Да, хотя немного испугалась, когда проснулась так поздно и не нашла его в кроватке.
- У тебя сегодня ленч с Эммой и Полом, а я весь день могу провести с Вэном, - сказал Донован.
- Замечательно!
Она подошла к Доновану и поцеловала Вэна в лобик. Кэсси и не знала, что можно кого-то любить так, как она любит сына. Не было на свете важнее заботы, чем забота о нем. Ее очень расстроило, когда выяснилось, что придется отказаться от кормления грудью. Зато это дало возможность Доновану проявлять еще больше заботы.
- Ты уверен, что с ним все в порядке?
- Конечно.
Опять зазвонил его сотовый, он взглянул на экран и повернулся к Кэссиди.
- Тебе надо поговорить по телефону?
Он покачал головой.
- Хорошо, тогда я хочу поговорить с тобой о Сэме и "Толли-Паттерсон". До Эммы дошли кое-какие слухи о странном условии в завещании деда…
- Это конфиденциальная информация.
- Она не знает подробностей, просто кое-что слышала на вечеринке с коктейлями.
Кэссиди уже несколько раз пыталась поднять тему завещания, но она так устала после рождения сына и от забот о нем, что до сих пор у нее не было ни сил, ни времени выяснить наконец, что к чему.
- От кого?
- От адвокатов из фирмы ее отца. Эмма упомянула об этом, потому что…
- Что она все время мешается между нами?
- Дорогой, я в самом деле тебе верю. Просто опасаюсь, что Сэм постарается навести какую-нибудь тень на плетень. А только что услышанное заставляет меня смотреть на него еще более косо.
Донован свободной рукой обнял Кэссиди и поцеловал ее:
- Не волнуйся, крошка. Все, что мне нужно, у меня уже есть.
- Правда? - Она боялась верить ему, когда он так говорил.
- Да.
Кэссиди привстала на цыпочки и поцеловала мужа, а он отпустил руку и отступил, оставив ее в неловком положении. Со времени свадьбы они с Донованом еще никуда не выходили, тем более что он много работал. По сути дела, с тех пор как она приехала из больницы, сегодня было их первое совместное утро. Таким образом вполне можно было бы растить Вэна, не оформляя брака и даже не живя вместе.
И потом - она не понимала, что у Донована на уме. Он жалеет, что женился на ней?
- Что?
- Ничего.
- Нет, не ничего. Ты смотришь на меня так, будто хочешь что-то сказать.
Она хотела спросить его: почему с тех пор, как она родила, он больше не находит ее привлекательной? Но как об этом спрашивать?
- Просто хочется довести до конца наши планы на день. Ты уверен, что можешь забрать сегодня Вэна?
- Конечно, могу.
Она смотрела на Донована и думала о том, что любит его еще сильнее. Ей очень хотелось, чтоб он стал ей тем мужем, о котором она мечтала. И он поступал именно так, чтобы она продолжала в него верить. Но иногда вдруг как бы отстранялся от нее. И тогда Кэсси думала, что все-таки их брак основан не на любви, а на обстоятельствах и необходимости.
Донован не считал себя семейным человеком. И даже то, что сегодня он принес в рабочий кабинет Вэна, не изменило его мнения о себе. Когда в зале заседаний совета директоров он поставил на стол автомобильное детское сиденье с Вэном, все секретарши сразу заквохтали, заворковали, а мужчины неловко сгрудились у одной стороны стола.
- Не слишком рано заниматься подготовкой следующего поколения? - спросил Маркус, входя в помещение.
Донован рассмеялся:
- Это кредо деда. Мои самые ранние воспоминания - мы с Сэмом играем на полу в его кабинете.
- И теперь ты перенес это на… Никогда не сказал бы, что ты из тех, кто таскает детей даже с собой на работу.