- Во-первых, никто не может ходить в Изначальный мир, потому что никто не знает, где он находится, - голос такой усталый. Вот же я свинья, устроила скандал человеку, даже не спросив, как он в Белом Городе очутился вообще. - А во-вторых, мне не нравится твое настроение. Что изменилось за те несколько часов, что я тебя не видел?
- Все изменилось. Наверное. У меня за эти несколько часов целая жизнь прошла.
Красавчик ловит мою руку и нежно целует пальцы, от чего мое сердце пускается в забег с препятствиями.
- Не делай так, пожалуйста.
- Почему? - ласково целует ладонь. - Я говорил, что ты очень красивая?
- Кир, прекрати, - вырываюсь от него. - Не надо больше этого, пожалуйста. Я и без этого останусь, пока ваши проблемы не разрешаться. Так что можешь больше не стараться.
- Что? - лицо вытянулось, и брови изумленно изогнуты.
- Мне Тайгер про тебя все объяснил. Так что теперь я знаю про гипноз… и вообще…
- Про гипноз?
Издевается он надо мной что ли.
- Мира, ты что, издеваешься?
Эй, это были мои слова, вообще-то. Опять он ко мне в мысли лезет.
- Я не издеваюсь. Мне, знаешь ли не очень приятно понимать, что ты всё… что я всё-таки… А я же просила тебя!
Зло смотрит на меня.
- Уточни, будь любезна, что именно я, по словам Тайгера, заставил тебя сделать.
Краснею. Блин, я опять краснею! Не могу же я сказать ему, что он заставил меня в себя влюбиться!
- Ты и так все понимаешь, - бормочу неуверенно. Зря я это все затеяла.
- Кажется, понимаю.
Он разворачивается и идет к выходу. Это все? Он что, просто вот так вот уйдет, ничего не объяснив?
- Кир?
- Одну минуту, сладкая моя. Я сейчас.
Сладкая? Ой, мамочки… Он запирает дверь на замок и оборачивается ко мне с довольной улыбкой.
- Значит, гипноз, да?
Пячусь от него неуверенно. А он смеется и весело произносит, растягивая слова:
- Мне так замысловато в любви еще никогда не объяснялись.
- Что-о-о-о!? - нет, я не потеряла дар речи, но смутилась до безобразия просто. С чего он взял вообще? Да, я… - Не подходи!
- А то что?
Я отступаю, он надвигается. Я краснею, он только сияет ярче. Я упираюсь спиной в подоконник, а он прижимается ко мне спереди.
- Не знаю, зачем Тайгер наговорил тебе этой ерунды, я с этим попозже разберусь, - шепчет мне на ушко, а я просто млею. - Пока же вернемся к твоим словам о любви.
- Не было такого! - пытаюсь грозно возмутиться я, а на самом деле только затравленно пищу.
- Угу! - немедленно соглашается он. - А теперь быстренько обними меня, сладенькая!
"Еще чего!" - только и успеваю мысленно возмутиться я, а мои руки тем временем послушно взлетают на шею красавчика. Эй!
- И давай, наконец, поздороваемся, - улыбается, мерзавец, и глазюк зеленых от моих губ не отводит.
Не скажу ни слова!
- Привет! - выдыхаю ему в губы.
- Не-е-ет, - тянет он, а губы шевелятся в миллиметре от моих. - Это несерьезно. Поздоровайся со мной поцелуем…
О, черт! Я не стану этого делать! Не стану! И целую его немедленно и жадно. Так нечестно! Я же не хочу… Не хочу? Боги, кого я обманываю? Я хочу этого больше всего на свете.
- Вот это я называю хорошим приветствием, - шепчет красавчик мне в шею. - Ты не согласна?
- Согласна, - соглашается мой язык, отказываясь выполнять приказания моего мозга.
Ты такая послушная сегодня, сладенькая, я просто с ума схожу… - почти стонет он. - И такая красивая… Не хочешь снять это симпатичное платье?
Нет! Триста раз "нет"! Я не думала, что все будет так, я совсем другого хотела! А руки сами спускают с плеч бретельки, и сарафан скользит на пол.
- Проклятье! - Кир втянул воздух и дернул кадыком. - Это…
И взгляд тяжелый жадно скользит по всем моим окружностям, которые так выгодно смотрятся в этом гарнитуре.
- Это… - пальцы вздрагивают на коже, где заканчивается чулок. - Это…
Как-то Кир резко растерял все слова. Да и зачем ему что-то говорить? Он и без слов справляется прекрасно. Я задыхаюсь от восторга и стыда, потому что он усадил меня на подоконник, а сам опустился передо мной на корточки и мои колени руками в стороны развел широко.
- Сладкая…
Он не сделает этого. Он не… О, Боги! Нет!
- Д-да…
Это кто сказал? Я или он? Какая, к черту, разница? Мне уже все равно. Потому что, потому… Гипноз? Да, плевать! На все, кроме Кира. На всех, кроме него. Кроме его рук, кроме губ бессовестных и наглых. Что он делает со мной? Спину холодит оконное стекло, и только это удерживает меня от окончательного падения, потому что бороться с желанием почти невозможно, потому что Кир настойчив, потому что Кир медлителен, восхитителен… Да! Вот так, пожалуйста!.. волшебен… и еще он совершенно не кстати поднимает голову и извиняющимся голосом хрипит:
- Прости… я не собирался заходить так далеко, - а у самого в глазах желание плещется и страсть такая, что я даже зажмурилась.
Он с ума сошел? Или он мстит мне таким изощренным способом?
- Кир…
Какое счастье, мой голос снова только мой.
- Да?
- Да, Кир! Пожалуйста! Еще!
- Мирра!! - он почти стонет, обнимает меня дрожащими руками, прижимает к себе и несет к кровати.
Опускаемся на покрывало. Меня колотит крупной дрожью и дыхание никак не успокоится, а красавчик покрывает поцелуями лицо, шею, плечи. Отстраненно замечаю, что гарнитур и чулки все еще на мне. Какой разврат… Права была Несса, когда говорила, что у Кира от моего вида башню сорвет…
- Прости меня, прости…
Выгибаюсь, когда он пытается стянуть с меня лифчик.
- За что? - завожу руку за спину, чтобы расстегнуть замочек, и задыхаюсь от восторга, когда мужские пальцы сжимают мою грудь.
- Я просто так разозлился… - у Кира тоже с дыханием проблемы.
- Кир, не болтай!
И он больше не болтает. Потому что сложно говорить, наверное, когда рот все время занят. Но я не возражаю. Мне даже не хорошо, мне восхитительно просто. Он так меня чувствует. Это даже не страсть, это что-то запредельное. И я взрываюсь, когда он только накрывает меня своим твердым телом, и разлетаюсь на миллион маленьких осколков, после первого же плавного движения, я плавлюсь мягким воском, и требую, и умоляю и кричу громко. Совершенно точно без всякого принуждения и гипноза, так, что слова раздирают горло:
- Люблю тебя!..
***
С трудом продираясь сквозь дрёму и блаженную истому, Кир думал о том, что спать почему-то нельзя, хотя и очень хочется. Какая-то мысль звенела в голове колокольчиком, мешая окончательно расслабиться и уснуть. Не спать! Что-то же надо было сделать очень важное… что-то… Повернулся на бок, пытаясь поймать ускользающую мысль, а вместо мысли поймал теплое, нежное тело и улыбнулся.
- Мира, - прошептал он, не открывая глаз.
- Врушка, - позвал, приподнимаясь над ней на локте.
И едва не застонал от разочарования, обнаружив, что она спит. С трудом сдерживая эгоистичное желание немедленно ее разбудить, он легко поцеловал круглое плечико, поднялся с кровати и стал собирать разбросанную по спальне одежду.
Что на него нашло? Почему рядом с этой женщиной он не может вести себя нормально? Откуда эти мальчишечьи выходки? Чем он думал, когда затевал это показательное выступление с гипнозом? Нет, чем он думал в тот момент - понятно. Непонятно другое, почему он не задумался о последствиях. Взрывная, гордая, своенравная, свободолюбивая, обидчивая и нежная Мира за эту выходку могла бы никогда его не простить! Счастье, что все получилось так, как получилось. Тут Кир широко улыбнулся и окинул счастливым взором спящую женщину. Она так трогательно хмурилась, когда просила оставить ее в покое, так смущалась, говоря о том, что Тайгер ей все объяснил. И так стремительно покраснела, когда Кир спросил о том, что именно он заставил ее сделать под гипнозом, что появившиеся было сразу злость и обида испарились в одно мгновение.
Мира досадовала, злилась и отказывалась признаваться. И да, он увлекся и заигрался… Но даже сдаваясь, она победила. Потому что в тот момент, когда она, задыхаясь, срывающимся от страсти голосом выкрикнула: "Люблю тебя!" - Кир понял, что ради того, чтобы слышать это все время, он готов для нее на все.
Разбудить! Немедленно разбудить ее! Зацеловать, потребовать повторить, заверить, доказать, самому убедиться, что правда, что не показалось и не приснилось!.. Кир замер над кроватью, мотнул головой и решительно шагнул прочь от соблазна в сторону ванной. Нельзя. Потому что одной минутой тогда не обойдется, а проблемы не ждут, они плодятся и размножаются с прямо-таки неприличной скоростью.
Холодный душ помог условно, но хоть так.
Пробираясь к выходу на цыпочках, Кир заметил, лежащее у окна платье и хмыкнул себе под нос. Нет, с этой женщиной ничего нельзя знать наверняка… Когда она выкатилась ему под ноги в ЭТОМ, когда она поворачивалась перед ним, нагло интересуясь, нравится ли ему его наряд… Не вспоминать! Не сейчас.
И платье он запер в сундук, понадеявшись, что без одежды она из спальни никуда не денется. По хорошему, конечно, надо было Миру замкнуть, чтобы была стопроцентная гарантия, что она никуда не исчезнет. Но, как показала практика, стопроцентной гарантии в отношениях с этой женщиной не дает ничего. И потом, Кир банально боялся ее реакции на запертую дверь.
Задумавшись на секунду, он остановился у стола, быстро нацарапал коротенькую записку, положил ее на подушку, попутно погладив рассыпавшиеся в беспорядке волосы, и, досадуя на вечную нехватку времени, вышел вон.