Победит лишь один - Линн Харрис страница 6.

– Знаю. Но я надеюсь, что когда-нибудь смогу забыть эти ужасные песенки.

– Удачи, – хмыкнула Кэролайн. – Думаю, что они навеки отпечатались у меня в памяти.

Она оглядела свое отражение в зеркале. Под глазами были темные круги, скулы заострились. Ей стоило поменьше работать и побольше есть. Правда, в такой ситуации до еды и сна дело доходило редко.

– Кэролайн, ты не ответила на вопрос.

Она прикрыла глаза.

– Знаю. – Она подошла к Блейку и взяла его за руку. – Я люблю тебя, Блейк. Ты – лучшее, что произошло с Джоном, и я рада, что ты вошел в нашу жизнь. Без тебя заботиться о мальчике было бы гораздо сложнее.

В глазах Блейка отразилась грусть, но он тут же улыбнулся через силу:

– И я люблю тебя и Райана. Вы помогали мне выжить, когда Джон умер. Он хотел, чтобы ты была счастлива, Кэр. Он волновался за тебя. И ему было жаль, что он не смог противостоять желанию твоих родителей.

– Это не его ошибка. Он попался, так же как и я.

Она всегда подозревала, что Джон – гомосексуалист, но узнала наверняка, лишь когда он сам рассказал ей. То был вечер истины: она поделилась с ним новостью, что ждет ребенка от другого. С тех пор они стали сообщниками.

– Он очень сожалел, что ты потеряла любимого мужчину.

Они часто говорили о том, как бы поступили, но понимали, что ничего уже не исправить. Родители Джона были ультраконсервативными и, узнай они правду, выгнали бы сына без цента за душой. Они купили ему жену и вложились в "Салливан".

Но нельзя откупиться от рака.

– Мы сделали то, что должны были. И, отвечая на твой вопрос, Джон – отец Райана. Для мальчика будет странным вдруг обрести нового папочку.

– Райан был еще мал, когда Джон умер. Он едва его помнит. Люди часто женятся вновь. У детей появляются новые родители. Я уверен, этот мужчина поймет необходимость защищать Райана.

У Кэролайн сердце замерло при мысли, что она расскажет Роману о сыне. Как она это сделает? "Привет, Роман. Помнишь ту ночь, которую мы провели вместе, прежде чем я сказала, что не хочу быть с тобой?"

Когда Кэролайн поняла, что беременна, прошло уже несколько недель, и Роман исчез, словно его и не было. Он уехал, не оставив адреса. Хотя Кэролайн просила Джона узнать его.

Лишь два года назад она узнала, как он, но было слишком поздно ворошить прошлое. Она, Джон и Райан были семьей, а Роман стал безжалостным бизнесменом.

– Я не выйду замуж за Романа Хазарова, Блейк. Наши чувства умерли. Он ненавидит меня, и я тоже от него не в восторге.

– Он вправе знать о ребенке, ты так не думаешь?

Кэролайн взяла накидку и закуталась в нее.

– Слишком поздно. Я не представляю, как он воспримет эту новость. Вдруг он решит забрать Райана? – Она покачала головой. – Я не могу так рисковать.

– Знаю, милая. Мне лишь хочется найти решение.

– Вряд ли оно есть. Роман исчез до того, как я узнала о беременности. И я вышла за Джона. Все в прошлом.

Спустя пару минут за ней приехала машина. Кэролайн поцеловала Райана, попросила его вести себя хорошо и вышла из дома. Вечер был теплым, но Кэролайн еще плотнее закуталась в накидку и села в лимузин. Они направлялись к Центральному парку, а не к элитному району, как думала сначала. Наконец машина остановилась перед отелем.

Кэролайн вошла внутрь, надеясь, что Роман ждет ее в ресторане, но ее проводили к лифту. Помедлив немного, она все же поднялась наверх. Что бы ни придумал Роман, у него не получится осуществить задуманное.

Кэролайн очутилась в шикарном номере. Играла мягкая музыка, рядом с камином был накрыт ужин.

Прислуга в наглаженной форме подошла к ней и взяла накидку.

– Спасибо, – пробормотала Кэролайн и прошла чуть вперед.

Роман сидел за столом и говорил с кем-то по-русски. Его голос был слишком спокойным, он даже смеялся, и Кэролайн это взбесило. Какое самодовольство и самообладание.

Она взяла бокал шампанского и отвернулась. Роман напоминал ей Райана, и это смущало. Вчера она была слишком напряжена, чтобы заметить общие черты.

А сегодня хватило пары секунд, чтобы увидеть сходство. Линия носа, голубые глаза, прядь волос, постоянно падающая на лоб, и движение, каким он поправлял ее. Сердце Кэролайн рухнуло. Она никогда не надеялась увидеть Романа снова, но вот он перед ней.

Что же ей делать? Признаться во всем и поставить под угрозу себя и ребенка? Удивительно, но мысль, что Роман откажется от сына, ранила гораздо сильнее, чем то, что он захочет его забрать.

Роман закончил говорить и поднялся из-за стола. В черных брюках и темно-красной рубашке он был воплощением грации и привлекательности. Пиджак висел на спинке стула, а узел галстука был ослаблен. Роман выглядел слишком спокойным, и Кэролайн ненавидела его за это. Он не подозревал, какую бурю эмоций будил в ней. Ему было все равно.

Нет, не все равно. Он наверняка гордился собой.

– Я рад, что ты смогла прийти.

Кэролайн стояла, опершись на одно бедро, изображая скуку.

– Не думаю, что у меня был выбор. Так что я здесь.

Роман оглядел ее:

– Да, ты здесь.

Его взгляд словно ласкал ее. Кэролайн сделала еще глоток шампанского, пытаясь скрыть смущение.

– Дезинфицируешь свою квартиру? – спросила она, оглядывая номер.

– Нет. К сожалению, я не развлекаю женщин у себя дома. – Он посмотрел на Кэролайн.

– Поразительно, – скучающим голосом ответила она, хотя внутри нее все горело. Она надеялась, что на лбу не выступят капельки пота.

– Да, все это благодаря тебе.

– Мне? – Кэролайн чуть не подавилась шампанским.

Роман махнул официантам, и они покинули комнату. Когда он повернулся к Кэролайн, в его взгляде смешались холод, жар и ненависть.

Кэролайн облизнула пересохшие губы.

– Я предпочитаю встречаться где-нибудь в другом месте: ее кровать, ее квартира, гостиница. Ты меня этому научила.

Кэролайн сглотнула, вспомнив, как они занимались любовью в его постели, а потом она уезжала, боясь, что родители заподозрят что-нибудь. Они столько раз ругались из-за этого. Ей нужно было покидать Романа, несмотря на желание остаться.

– Рада, что сгодилась на что-то, – ответила она.

– Ты была хороша во многом, и можешь пригодиться снова.

– Я не буду твоей любовницей, Роман, – твердо ответила Кэролайн, не собираясь притворяться, будто понятия не имеет, о чем идет речь.

– Правда? Вчера ты почти умоляла меня разделить с тобой постель.

О да. И хотя вначале Кэролайн притворялась, в конце, когда Роман поцеловал ее, ей по-настоящему хотелось близости.

– Ошибка. Ее я не повторю.

Роман вновь засмеялся. От звуков его смеха Кэролайн вздрогнула.

– Все гораздо интереснее, чем я ожидал. – Он подошел и взял ее за руку.

Все ее мысли сосредоточились на точке прикосновения.

Кэролайн вырвала руку и отступила. Он улыбнулся и пригласил жестом к столу:

– После тебя.

Кэролайн села, и Роман сделал то же самое.

Официанты тут же появились и принесли ужин:

красное вино, каре ягненка, молодой картофель в сливках и кабачки на гриле.

– Ешь, Кэролайн.

Она сильно нервничала и сомневалась, что будет в состоянии проглотить хоть кусочек, но, попробовав немного, она почти застонала от удовольствия. При такой напряженной работе она ела на бегу уже много недель подряд: салаты, бутерброды, пицца. Настоящая еда была восхитительна.

Кэролайн взглянула на Романа, и оказалось, что тот пристально изучает ее.

– Наслаждайся ужином. Мы пока не будем говорить о делах.

– Ничего страшного. – Она отклонилась назад и скрестила руки на груди. – Зачем тратить время? Чем быстрее мы поговорим, тем раньше я уйду.

Роман поднял бокал и медленно сделал глоток.

– Такое ощущение, что ты занимаешься лишь бизнесом, Кэролайн. А еда – это наслаждение. Ты должна получать удовольствие от нее. Дела подождут.

Кэролайн думала, что Роман скажет еще что-нибудь, но он молчал, словно был в комнате один. Она взяла вилку и съела еще кусочек мяса. Розмарин, соль, тимьян, нотки чеснока, свежий запах мяса – все сливалось в чудесный аромат.

Да, еда – это наслаждение. Джон отлично готовил, так что они никогда не нанимали повара. Но вскоре он заболел. Сейчас у них работал повар, который готовил исключительно для Райана. Кэролайн же не могла вспомнить, когда в последний раз спокойно сидела за столом, наслаждаясь ужином.

– Я не понимаю, как ты мог построить бизнес-империю, когда трижды в день так долго ешь. – В ее голосе слышался сарказм и легкая зависть.

– Не забывай о сексе, – напомнил он и взглянул на Кэролайн. – Для этого тоже нужно время.

Тупая боль всколыхнулась внутри, когда Кэролайн подумала о других женщинах, которые могли наслаждаться ласками Романа. Поразительно. Она знала, что он не сторонник воздержания, да и СМИ регулярно писали о его спутницах: моделях, актрисах, богатых наследницах.

– У тебя много талантов. За тебя. – Она подняла бокал.

По ее жилам разлилось тепло, неизвестно от чего: от вина или от его взгляда.

– Тебе хорошо? – спросил он.

– От чего? От вина?

– Нет, от твоего восстания.

– Я не понимаю, о чем ты. Восстание против кого? – Она рассмеялась, покачав головой. – Ты ничего не значишь для меня. Зачем мне восставать против тебя? И вообще я не нуждаюсь в твоем разрешении быть собой.

– И как только Джон Уэллс справлялся с тобой? – пробормотал он.

Холодок пробежал по спине Кэролайн.

– Не говори о Джоне. Он тут ни при чем.

– Ты любила его.

– Конечно, я любила его! Я вышла за него замуж, не так ли? – Она не знала, зачем солгала.