Лютер убежал далеко вперед, где-то потерял мяч и долго искал его, потом отвлекся и стал сосредоточенно копать песок. Грэй задумчиво смотрел вдаль. Перед его глазами расстилалось побережье. Где-то вдали виднелись скалы, еще дальше - подъемные краны, темные силуэты которых красиво вырисовывались на фоне бледно-голубого утреннего неба.
Погода стояла прохладная. Наверное, поэтому, за исключением самых одержимых пловцов, на пляже никого не было. День и дальше обещал быть пасмурным и холодным.
По правде говоря, сегодня он с большим удовольствием остался бы дома, но нужно было обязательно совершить пробежку. Он надеялся, что свежий воздух и физическая нагрузка помогут собраться с мыслями и держать чувства под контролем. Он привык все держать под контролем и на работе, и в личной жизни. Всегда все планировать заранее. Знал, что в какой момент будет делать. И вдруг все изменилось.
Окончательный отход от дел отца выбил из колеи, хотя долгие годы тот управлял фирмой лишь номинально. Последние пять лет Грэй был генеральным директором компании и полностью принял дела. Так что, по сути, ничего не изменилось. Но после ухода отца Грэйсон особенно остро почувствовал одиночество и ответственность.
Поначалу он думал, что стать единоличным владельцем фирмы довольно просто, и он легко сможет улаживать недоразумения с заказчиками, подписывать договоры с новыми вкладчиками. Но по какой-то причине все пошло наперекосяк.
Возможно, он сгущает краски, как в случае с недавним инвестором? Почему-то в последнее время он стал подозрительным. Впрочем, причин для беспокойства хоть отбавляй. Все эти мелочи могли привести к полному краху их фирмы. Видимо, поэтому встречи, которые, на его взгляд, прошли не совсем удачно, так угнетали, а странное поведение старых партнеров приводило просто в бешенство. Что, если разорение фирмы неизбежно? И что делать ему? Неужели просто смотреть, как разваливается семейное дело, и ничего не предпринимать? Невозможно. Надо что-то менять.
У дюн он вдруг увидел женщину, бредущую в одиночестве. Видимо, она его тоже заметила и помахала рукой. Внезапно налетевший порыв ветра чуть не сорвал с ее головы большую нелепую шляпу. Она схватилась за нее, чтобы удержать.
Машинально Грэй помахал ей в ответ и спустя мгновение уже забыл о встрече. Вновь погрузился в невеселые мысли. Постоянные клиенты считали главой фирмы Гордона Мэннинга, даже когда он отошел от дел. Хотя Грэйсон выполнял все функции директора, но его считали не самым лучшим дополнением к отцу и теперь перестали доверять компании "Мэннинг". Все это, конечно, угнетало. Грэйсон думал, что, проработав столько лет, заслужил всеобщее доверие и уважение, поскольку многого достиг в бизнесе. Но, видимо, все не совсем так.
Большая волна набежала на берег, ноги обдало холодными солеными брызгами. Надо признать очевидное: пока он для всех лишь сын Гордона Мэннинга, каких бы высот ни достиг. Видно, пришло время доказать самому себе и окружающим, что он не тень своего отца.
Силуэт Грэя исчез из вида. Лэни разочарованно опустила руки. С тех пор как она стала работать в компании "Мэннинг", при встречах он всегда отвечал на ее приветствие, не помня, как в свое время так грубо с ней обошелся на этом же самом пляже. Теперь они познакомились ближе, она поняла, что дело не в ней, а в нем самом. Сначала она хотела напомнить о той встрече, но поняла, что это бессмысленно. Заранее знала его реакцию. "Ну и зачем вы мне все это рассказали? К чему тратить время на подобные глупости?" Она успела привыкнуть к этому взгляду. И потому, когда Грэйсон впервые ответил на приветствие, это приятно удивило ее.
Когда Грэй и Лютер совсем исчезли из вида, Лэни медленно двинулась вдоль береговой линии. И вдруг увидела красный комбинезончик Лютера. Подойти ближе она не решилась.
Лэни в задумчивости шла по пляжу. Думала о Грэйсоне, о сестре Сиенне, об отце, который ушел от них много лет назад. Спрашивала себя: завидует она Сиенне или нет? Наверное, в глубине души все же завидовала. Как любой человек на ее месте. Прогулки по пляжу успокаивали. Когда она чувствовала под ногами песок, слышала плеск волн и ощущала вкус соли на губах, словно становилась другим человеком. Все заботы куда-то исчезали, настроение улучшалось. Вода была ее стихией. Когда отец ушел от них, только вода и пляж помогли ей справиться с горем. Именно благодаря отцу она полюбила воду.
Лэни всегда увязывалась за отцом. Для нее это были самые счастливые часы детства. Они вместе купались и загорали. А когда выросла, поняла, что отец едва терпел ее присутствие. Он вовсе ее не любил. Иначе как можно объяснить то, что он ни разу не позвонил и не написал после того, как ушел? И вообще, если бы он любил ее, вряд ли бросил бы их. Но тогда, в детстве, Лэни считала, что отцу нравится проводить с ней время и море их общая страсть, общая тайна.
Она замерзла в летних брюках и тонком шерстяном свитере, но не обращала на это внимания, думая, что прогулка по пляжу поможет собраться с мыслями и разобраться с противоречивыми чувствами. Так и оказалось.
Вчера вечером Лэни получила письмо от Сиенны. Каждая строчка была пронизана радостью победы и гордостью за себя. Сестра во всех подробностях описала церемонию награждения, интервью, которые давала жадным до сенсаций журналистам бульварных изданий. И рассказала о том, что познакомилась с пловцом из Британии. Похоже, у них начинается головокружительный роман. Они просто идеально подходят друг другу.
О романе сестры Лэни уже знала из газет. Ни одно издание не обошло вниманием это событие. Страницы пестрели фотографиями Сиенны и ее возлюбленного и заголовками вроде "Золотая пара", "Влюбленные победители", "Роман чемпионов". Лэни не испытывала зависти. А если и испытывала, то неосознанно. Но, получив письмо, она почувствовала и зависть, и обиду. Неужели Сиенна не понимала, какие чувства вызовет это письмо, не совсем же она глупая или бессердечная. Впрочем, младшая сестра слишком самовлюбленна и зачастую способна думать только о себе.
Нельзя сказать, чтобы судьба Лэни совсем не интересовала Сиенну. В конце письма она написала: "Как поживаешь? Нашей команде очень не хватает тебя. Хотя, судя по всему, тебя устраивает нынешнее положение вещей. Но в любом случае наш тренер с радостью примет тебя обратно". Однако эти неловкие попытки поддержать еще сильнее огорчили и обидели Лэни. И она окончательно убедилась в том, что завидует Сиенне. Ну что ж, по крайней мере, сегодня она не воспротивится этому недостойному чувству.
Глава 4
Грэйсон внезапно почувствовал, как что-то горячее стекает по груди. Он неохотно оторвался от отчета, опустил голову и увидел безобразное коричневое пятно, расползающееся по белой крахмальной рубашке. Внимательно осмотрел пластиковую чашку, которую держал в руках. На ее донышке была едва заметная трещинка.
Громко выругавшись, Грэйсон выбросил треснувшую чашку в корзину для бумаг. Через двадцать минут важное совещание. Что делать? Грэйсон отправил сообщение Лэни.
Спустя минуту дверь его кабинета приоткрылась, но помощницу он почему-то не увидел, видимо, не решилась войти.
- У вас проблемы? - Она нерешительно вошла в кабинет.
Грэйсон встал, чтобы лучше осмотреть масштабы бедствия. Да, рубашка действительно сильно пострадала. Переговоры в таком виде? Невозможно! К тому же мокрая ткань неприятно холодила кожу. Он жестом попросил Лэни подойти ближе. Она озабоченно провела рукой по пятну:
- Приятный сюрприз, ничего не скажешь. У вас нет здесь запасной рубашки?
- Если бы была, я бы не… - Взгляды их встретились, и Грэйсон забыл, что хотел сказать.
Близость Лэни вызывала у него странное чувство, приятное или нет, непонятно. Он не мог отвести взгляда от ее глаз. И это почему-то смущало. К тому же сегодня она выглядела как-то иначе. Волосы были собраны в узел на затылке. И эта прическа выгодно подчеркивала яркие черты лица, высокие скулы и волевой подбородок. Когда он впервые увидел ее, она показалась просто симпатичной. А теперь… Теперь он понял, что она настоящая красавица.
Лэни с удивлением смотрела на него, не понимая, почему он запнулся на полуслове. Грэй растерянно заморгал.
- Если бы у меня была запасная рубашка, я бы вас не позвал.
Он наконец отвел от нее взгляд, снова посмотрел на безнадежно испорченную рубашку, всеми силами пытаясь собраться с мыслями. Тщетно. Что с ним? Неужели так подействовала красота Лэни?
- Какой у вас размер? - деловито поинтересовалась она. Уже не впервые словно читала его мысли и задала вопрос, который вертелся у него на языке.
- Не знаю.
- Я так и думала.
- Я покупаю одежду в оптовом магазине примерно два раза в год. Узнаю свой размер в магазине и тут же забываю.
Грэйсон стал машинально расстегивать пуговицы на рубашке. Потом спустил с плеч и стал осматривать воротник. И только тут заметил, что Лэни отвернулась к окну.
- Так я обычно узнаю свой размер, - объяснил он свои странные действия. Наконец ему удалось обнаружить ярлычок. - Оказывается, у меня сорок второй.
- Если я вас правильно поняла, вы хотите, чтобы я пошла в магазин и купила новую рубашку?
- Да, вы меня правильно поняли. И постарайтесь не задерживаться. Скоро переговоры, я не могу заставлять людей ждать.
Стараясь не смотреть на него, Лэни отошла от окна к двери, обернулась и с упреком спросила:
- Вам не кажется, что вовсе не обязательно было раздеваться на моих глазах?
Он с удивлением посмотрел на нее. Подумать только, его помощница такая стеснительная. Надо бы извиниться. Но нужные слова не находились.