- Скорее, холодно, - ответил Корбин. - Во всех смыслах. Милая герцогиня, вы заставите светских дам дрожать от злости, а джентльменов - по другой причине. Ну а сами тем временем будете нещадно мерзнуть.
- Мерзнуть? - Джемма задумчиво взглянула на воздушное одеяние.
- Нет ничего менее привлекательного, чем покрытая мурашками, посиневшая кожа, - сухо заметил гость. - Король устраивает праздник на своей яхте, то есть на реке. Если не желаете провести вечер в тесной темной каюте, мечтая лишь о камине и шерстяной шали, то советую остановить выбор на зеленом платье. Кстати, оно великолепно.
- Но…
- И не столь безрассудно, - невозмутимо продолжал эксперт.
Джемма обиженно отвернулась.
- Я никогда не веду себя безрассудно!
Корбин поймал в зеркале сердитый взгляд.
- Тогда откуда же подобное отчаяние? - вкрадчиво уточнил он.
- И вовсе не отчаяние. Всего лишь…
- Интерес? - Гость выразительно поднял брови и улыбнулся так искренне и в то же время лукаво, что удержаться от ответной улыбки было просто невозможно.
- К собственному мужу, - импульсивно призналась Джемма.
Ответ произвел ошеломляющий эффект. Джентльмен упал на стул и внезапно утратил обычную невозмутимую беззаботность.
- К мужу? - недоуменно переспросил он. - К своему мужу?
- Да-да, именно к своему собственному, а не к чьему-то еще, - подтвердила герцогиня. - Никогда не связываюсь с женатыми мужчинами. - Слабый довод в защиту добродетели; других, однако, в запасе не нашлось.
- Честно говоря, я решил, что вы нацелились на Вильерса, - признался Корбин.
- Нет. - Джемма не уточнила, что предположение недалеко от истины.
- Итак, значит, муж. Даже не знаю, что и посоветовать; окончательно растерялся. Мужья так… так…
- Скучны?
- Бомон, разумеется, достоин всяческого восхищения.
Джемма вздохнула:
- Знаю. - Взяла с кровати провокационное платье, приложила к себе и оценивающе взглянула в зеркало.
- Говорят, персона чрезвычайно важная для будущего родной страны.
- Зануда.
- Этого я не говорил! Разумеется, пэр королевства придерживается строгих моральных правил.
- Мы с ним полные противоположности, - горестно заключила Джемма и в раздражении отбросила платье.
- До чего же славно, что вы признаете очевидный факт! - воскликнул Корбин. - Как только люди начинают понимать разницу между ангелами и демонами, жить сразу становится интереснее. Слышал, что его светлость высказывается в парламенте весьма искренне, прямо и без обиняков. - Он помолчал, словно сомневаясь, стоит ли продолжать. - Говорят даже, что можно верить буквально каждому слову. - В голосе послышался ужас.
- Знаю, знаю. - Джемма грустно вздохнула. - Истинный пуританин.
- Отечеству необходимы хорошие люди, - уверенно заявил Корбин. - Жаль только, что они такие…
- Хорошие?
- Скорее всего, мне так кажется лишь в силу собственной испорченности. Даже не представляю себя в парламенте, все, буквально все, как по приказу, носят эти безвкусные парики с буклями над ушами - можно подумать, что вышли на парад солдаты.
- А я, напротив, с легкостью представляю вас в парламенте. - Джемма встала так, чтобы поймать в зеркале взгляд собеседника. - Не сомневаюсь, что вы гораздо умнее всех, кто там заседает. Предпочла бы, чтобы управление страной доверили именно вам.
Лорд Корбин от души рассмеялся.
- Надеюсь, герцогиня, наша дружба не следствие печального заблуждения.
- Наша дружба - следствие вашего неизменного остроумия, - заметила Джемма. - А еще - результат способности честно сказать, что мои чулки не гармонируют с туфлями. Ну и, конечно, нам не удалось бы подружиться, если бы вы, безжалостно сплетничая обо всех вокруг, не притворялись так, что не делаете того же за моей спиной.
- Ничуть не притворяюсь, - возразил лорд Корбин. - Дело в том, что в настоящее время в моем сердце хватает места лишь для одной-единственной женщины, и это место занимаете вы.
Джемма склонилась, чтобы поцеловать приятеля в щеку.
- Мы прекрасно друг другу подходим. - Она села рядом.
- Если не считать того, что сегодня вы настрочены крайне серьезно, - добавил гость. - И необычайно страстно.
- А что, сосредоточенность позволено проявлять исключительно в выборе чулок?
Гость задумался. Он молчал дольше, чем обычно, и наконец ответил:
- Я, например, очень серьезно отношусь к скандалам.
- Но не к самой страсти?
Он поморщился, хотя и продолжал смотреть сочувственно.
- Слава Богу, влюбленность никогда не вгоняла меня в излишний пафос. Красивой женщине серьезное восприятие жизни противопоказано.
- Почему же?
- Создается впечатление, что существует нечто, вам недоступное. А мы, не наделенные особой красотой, хотим верить, что немногие избранные владеют всем, о чем только можно мечтать. В конце концов, суть красоты в этом и заключается.
- Но я чувствую, как с каждой минутой теряю привлекательность, - пожаловалась Джемма. - Должно быть, дело в проклятом возрасте.
- Возраст и страсть! - Корбин с трудом скрывал отвращение. - Если намерены и дальше продолжать в том же духе, придется попросить горничную принести бокал бренди.
- Значит, персиковое платье надевать нельзя, - сделала вывод Джемма.
- Ни в коем случае. Более того, учитывая все, что вы только что сказали, и зеленое может оказаться чересчур вызывающим.
- Для мужа?
- Для вашего мужа, - подчеркнуто уточнил Корбин. - Герцог весьма… - Он умолк, подыскивая подходящие слова. - Видите ли, будь Бомон женщиной, его юбка подметала бы пол, а вырез закрывал шею до самого подбородка.
Джемма на миг задумалась и покачала головой:
- Но не могу же я превратиться в пуританку, чтобы соответствовать вкусам Элайджи. Придется ему брать меня такой, какая есть.
Корбин помолчал.
- Позвольте спросить, какой именно смысл вы вкладываете в слово "брать"?
- Нам срочно необходим наследник, - невозмутимо пояснила Джемма.
- Несомненно. Но мероприятие вовсе не требует от вас страсти и уж тем более не подразумевает волнения. Впрочем, можно поставить на ночной столик бутылку бренди и время от времени позволять себе глоток-другой.
- Хочу большего.
- Ага, значит, отсюда и стремление к пылким чувствам? - заключил Корбин.
- Наверное, я просто глупа.
- Вы не первая в этом строю, герцогиня, однако задача не из легких.
- Лучше зовите меня по имени, - угрюмо поправила Джемма. - Тем более что вы единственный, кому оно известно.
- Я не намерен афишировать чрезмерную осведомленность, да и вам не советую. Итак, насколько можно понять, необходим урок: как заставить мужа воспылать страстью к собственной жене?
В столь откровенной формулировке идея предстала бесконечно далекой от реальности.
- Надену зеленое платье.
- Соблазнительный наряд пользы не принесет; этот прием не…
- Этот прием не для Бомона, - продолжила фразу Джемма. Взяла со стола розовую ленту и принялась накручивать на палец.
- А если наденете персиковое, то и вообще смутите или рассердите. Поверьте, столь вызывающие наряды созданы с одной целью: возбуждать в мужчине стремление к недоступным радостям, к тому, что невозможно даже представить. Но супруг…
- Да-да, конечно.
- Необходимо его удивить, - продолжал мудрый знаток, человеческой натуры. - Повернуться неожиданной, непредсказуемой стороной.
- Нет у меня никаких сторон! - в отчаянии воскликнула Джемма. - Я умею играть в шахматы, и он это отлично знает. Иногда играем вместе.
Корбин застонал:
- Как пожилая супружеская чета?
- В библиотеке, - пояснила герцогиня, - пока обсуждаем прошедший день.
В глазах гостя мелькнули озорные огоньки.
- Что вы придумали? - мгновенно заинтересовалась герцогиня.
- Кое-чего он действительно никогда не видел.
- О чем вы?
- У вас богатое прошлое. Более того, есть и определенная репутация.
Джемма покачала головой:
- Моего прошлого он открыто не одобряет; к тому же терпеть не может любые проявления буйного воображения. Несколько лет назад приехал ко мне в Париж накануне Двенадцатой ночи. Видели бы вы выражение его лица, когда я сказала, что джентльмены должны появиться на балу в костюмах сатиров! Разумеется, герцог наотрез отказался. В итоге все до единого французы щеголяли с длинными хвостами, а Бомон расхаживал по залу в строгом фраке, словно о маскараде и речи не было.
- Само собой. Его светлость и скандал - понятия взаимоисключающие.
- Элайджа содержал любовницу, однако никто не заметил в данном обстоятельстве даже тени скандала. - Джемма сердито бросила ленту на туалетный столик.
- Потому что ничего скандального здесь не было и нет. Любовницы обычны и привычны. А для такого человека, как Бомон, присутствие в жизни подобной особы рано или поздно окажется фактом глубоко постыдным.
Джемма вопросительно вскинула брови.
- Этим женщинам платят, - пояснил лорд Корбин. - Щедро платят за воплощение всевозможных мужских фантазий.
- Фантазии! - с отвращением фыркнула Джемма. - Он регулярно встречался с ней во время перерыва на ленч, да не где-нибудь, а в своем кабинете в "Судебных иннах"! О каких фантазиях может идти речь?
- Это всего лишь бизнес, - заметил Корбин. - Скорее всего, договор был заключен еще до брака, а потом руки не дошли отменить. В каком возрасте герцог унаследовал титул?
- О, совсем юным, - ответила Джемма. - А вы слышали, как умер его отец? Вот уж скандал так скандал!