Он вдруг понял, что ее план продиктован отчаянием.
Айви не представляла, что теперь делать. Возможно, он прав. Возможно, гормоны повлияли на нее, раз она серьезно думала, что он вот так просто согласится?
По опыту она знала, что некоторых людей можно купить, если предложить правильную цену. Но ничто в Ангусе не указывало на то, что он такой человек. В самом деле, если бы она уделила плану чуть больше времени, то заметила бы в нем этот фатальный недостаток.
А это, несомненно, проблема. Айви ни минуты не раздумывала, по крайней мере, не думала о таких неприятных деталях, как: а что, если он не согласится? Потому что она цеплялась за этот план, как за спасительный мостик над бездной, и Айви не могла, просто не могла с ним расстаться.
Но она никогда не сдается в самом начале боя. А значит, ей придется – по крайней мере, частично – ответить на его вопрос.
– Когда мне исполнится тридцать два, – сказала она, глядя ему в глаза, как делала всегда во время деловых переговоров, – моя мать уступит мне свою должность главного исполнительного директора "Молинье майнинг". Ей было столько же, когда мой дедушка умер и оставил ей компанию, и такой порядок был запланирован буквально с момента моего рождения. – Она сделала паузу. – Мне будет тридцать два в июле следующего года. Основываясь на некоторых самостоятельных вычислениях с помощью интернет-калькулятора – еще до визита к врачу, – могу предположить, что наш ребенок родится примерно за неделю до этой даты.
Наш ребенок. Оговорка, но Ангус никак не отреагировал.
– Хотя план преемственности руководящих должностей был определен еще до моего рождения, а значит, без моего участия, я могу заверить тебя, что хочу этого. Я отличаюсь от матери во многих отношениях. – Огромное преуменьшение. – Но здесь мы похожи. Мы обе живем для "Молинье майнинг". Это невероятно важно для меня.
Это для меня все, чуть было не добавила она. Но почему-то ей показалось, что это вряд ли поможет.
Выражение лица Ангуса было невозможно прочитать, но он кивнул.
– Я понимаю, что ты очень любишь свою работу. Понимаю, что не хочешь отказываться от нее. Но как это связано с замужеством?
– Около десяти лет назад чуть меньше половины акций "Молинье майнинг" были выставлены на продажу на Австралийской фондовой бирже. Наша семья по-прежнему владеет контрольным пакетом акций, но я отчитываюсь перед советом директоров, а также перед нашими акционерами. У нас в работе несколько значительных проектов, в том числе совместное предприятие по добыче марганца в Пилбаре, переговоры по которому практически завершены. Также широко известно, что в следующем году я возглавлю "Молинье майнинг" и что мы уже находимся в стадии всеобъемлющих изменений.
– То есть ты переживаешь, что ребенок негативно отразится на стоимости акций?
Глаза Айви сузились.
– Нет, не ребенок. Никто не смеет думать, что ребенок будет влиять на мою профессиональную деятельность.
Ах, как она на это надеялась. Ангус недоверчиво поднял брови, но Айви это проигнорировала.
– Важно то, как появится ребенок, в этом проблема. Вся моя карьера была ориентирована на мой следующий день рождения. Что бы я ни делала, какое бы решение ни принимала, я всегда думала об этой передаче управления компанией. Все знают, насколько я дотошна в планировании. Что я никогда не принимаю опрометчивых решений, никогда не бываю поспешна в своих действиях. Даже бойфрендов я выбирала с учетом карьеры и всегда изучала их прошлое. Я ничего и никого не принимаю за чистую монету.
Правда, она не интересовалась прошлым Ангуса. Единственное, что она знала о нем, – это как хорошо ей было с ним в ту ночь.
– Значит, ребенок – это нормально. А страстный, безумный секс на пляже с незнакомцем – нет.
Айви чуть отпрянула и почувствовала, как у нее горят щеки.
– Я бы выразилась несколько иначе, – возразила она. – Но да. Айви Молинье никогда бы не поступила так безрассудно.
– Я понимаю, чего ты добиваешься, Айви.
Надежда начала расцветать внутри ее, хрупкая и прекрасная. Но потом его пальцы нежно сжали ее руку, и Айви тут же догадалась.
– Мой ответ по-прежнему нет.
Уже во второй раз за сегодняшний вечер ужасные непрошеные слезы застилали ей глаза. А ведь Айви никогда не плакала. Но с другой стороны, Айви никогда не делала многого из того, что случилось с ней в последнее время.
Она вытащила руки из-под его ладоней, и на какое-то мгновение Ангус был готов изменить решение. Никогда он не будет так близок к миллионному состоянию, которое она ему предложила. Что, если он когда-нибудь пожалеет об этом? Так ли уж плохо прожить во лжи двенадцать месяцев, учитывая такой огромный гонорар?
И еще одна мысль прокралась в его подсознание. Или, может, просто сделать это для Айви? Нет, он не будет сожалеть, что упустил легкие деньги. Родители научили его ценить упорный труд, и он никогда – ни в жизни – не пытался выбрать кратчайший путь и сэкономить на времени или усилиях.
А просто для Айви? Нет. Это скользкая дорожка, на которую он даже не хотел вступать. Принимая участие в военных операциях, он никогда не позволял себе думать о тех, кого оставил дома. Вот почему он никогда не женится, почему не хочет иметь детей. Так что нет, он не собирается делать этого для Айви.
– Прости, мне что-то не хочется есть, – сказала Айви, нарушая тишину. Она слишком резко отодвинула свой стул и встала.
Ангус последовал ее примеру и поднялся, желая как можно скорее покинуть бар. Другие пары и небольшие группы посетителей с удовольствием поглощали великолепные блюда. Какой-то мужчина протянул руку, чтобы погладить по щеке свою подругу. Четыре хорошо одетые молодые женщины неожиданно рассмеялись и чокнулись бокалами.
Жизнь окружающих продолжалась, и только жизнь Ангуса изменилась навсегда. Безвозвратно. Это по-прежнему казалось невозможным. Нереальным.
Айви ушла вперед, и Ангусу пришлось сделать несколько больших шагов, чтобы догнать ее. Он неосознанно протянул руку и положил ей на спину. Айви замерла от его прикосновения, подняла голову и встретилась с ним взглядом. Увидев, как блестят ее глаза, он понял, что Айви сейчас в таком же смятении, как и он, а может, и еще в большем.
Он чувствовал, надо что-то сказать. Что-то обнадеживающее и участливое, но не знал что.
– Айви!
Ангус ощутил, как Айви напряглась под его ладонью. В баре, всего в нескольких метрах от них, сидела гламурная блондинка, а рядом с ней расположился значительно менее гламурный мужчина.
Айви, казалось, онемела и замерла, пока пара приближалась к ним.
– Сколько месяцев прошло! – воскликнула блондинка. – Как дела?
– Я… э-э… – начала было Айви и тут же замолчала, бросив на Ангуса панический взгляд. Она дрожала.
Ангус опустил руку со спины Айви на ее талию и притянул женщину к себе. Даже сейчас, когда не следовало бы, он заметил, как естественно она прижалась к нему. И каким нежным и податливым было ее тело.
– Я Ангус Барлоу, – представился он паре, протянув свободную руку.
На протяжении следующих трех минут он выжал из себя все обаяние до последней капли, чтобы поддержать самый тривиальный разговор, в то время как Айви ограничилась кивком и односложным ответом. А потом он вежливо извинился и сопроводил Айви на улицу.
Ночь была прохладной. Ангус все еще обнимал Айви, на таком холоде он просто не мог убрать руку с плеч Айви, прикрытых лишь тонким шелком.
Он уверенно шел вперед, желая отойти от бара на максимальное расстояние, когда Айви резко остановилась и высвободилась из-под его руки.
– Куда ты идешь? – сказала она.
Ангус помедлил. Его автомобиль был припаркован в противоположной стороне.
– Понятия не имею, – сознался он.
После всего, что случилось сегодня вечером, эти три слова внезапно показались ему такими смешными, что он расхохотался.
Мгновение спустя Айви присоединилась к нему, и они вместе стояли на дорожке и безудержно хохотали. Когда они оба успокоились, Айви снова посмотрела на него.
Никакой дрожи или нерешительности – это была открытая, настоящая Айви.
– Спасибо, – сказала она.
Глава 4
Айви вполуха слушала восторженные сплетни сестер, которые сидели напротив нее, их пустые подносы для завтрака были отодвинуты в сторону. Слева от Айви сидела ее мать, потягивая капучино.
Вокруг них, в это воскресное утро в эксклюзивном пляжном кафе, бурлила жизнь. До Айви доносились случайные фрагменты разговоров: официант справа через два стола от нее повторял заказ; пожилой мужчина жаловался на опоздание своего внука; и откуда-то позади нее пронзительное: "В самом деле?", а затем хриплый смех.
Их стол упирался в стену со сдвоенным окном, которое было приоткрыто – и внутрь врывался соленый ветерок. Внизу на ярких полотенцах растянулись загорающие, сверху напоминавшие лоскутное одеяло. Стоял необычно теплый октябрьский день, и Коттесло-Бич казался сегодня самым привлекательным местом.
Это действительно отлично сработало. Ее семья – только Мила, Эйприл и мама – ужинали вместе каждое второе воскресенье. Но в эти выходные она предложила им взамен завтрак.
"Погода для этого идеальная!" – сказала она.
И все согласились. Что касается лжи, то это была самая безобидная ложь, но Айви все равно чувствовала себя неловко. И все ради того, чтобы не пришлось отказываться от бокала вина.