- Мама, со мной ничего нельзя сделать, потому что я все равно поступлю так, как хочу. Вот уж не думала не гадала, что родная мать станет противницей моей свадьбы.
- Потому, что я и подумать никогда не могла, что ты выберешь себе такую страшную судьбу. - Мама встала и направилась к выходу. Остановившись у входной двери, она тревожно на меня посмотрела и честно призналась: - Я ведь приехала сюда за тем, чтобы у тебя документы на квартиру забрать. Думала, хоть это тебя остановит. Все обыскала, но документов не нашла. Видимо, я поздно приехала.
- Ты действительно поздно приехала. Я уже отвезла документы в офис фирмы, и на днях состоится сделка. Свою однокомнатную квартиру я собираюсь сдавать, а сама буду жить в Хургаде.
- Как знаешь. Ты уже достаточно взрослая, - со вздохом ответила мать. - Решила похоронить себя заживо - хорони. Когда твоя обезьяна промотает все твои деньги и ты будешь сидеть холодная, голодная и битая, мне не звони. Помощи не будет. Можешь каждый год рожать по маленькой обезьянке и на меня не рассчитывать. Я арабчонка никогда своим внуком не признаю. Так что будь счастлива, дочка.
- Спасибо, мама. Ты всегда можешь меня приободрить и успокоить.
Я надеялась, что мать не сможет уйти после таких страшных слов, произнесенных ею. Мне казалось, что она обязательно все поймет и простит, бросится мне на шею, но этого не произошло. Мать громко хлопнула дверью, а я медленно сползла по стене и заревела.
Весь вечер я сидела в одиночестве, глядя на темный экран телевизора, и ждала, когда позвонит мать и скажет мне о том, что погорячилась. Но не звонила ни она, ни Ленка, не звонил никто из моих друзей и знакомых. Все считали меня сумасшедшей и относились к моей любви как к временному помутнению рассудка, считая, что когда‑нибудь наступит прозрение, но будет уже поздно. Я хотела позвонить маме сама, но пересилила себя, потому что знала, что в сложившейся ситуации она мне не союзник.
Когда сделка была завершена и до отлета в Хургаду оставались ровно сутки, я купила бутылку хорошего коньяка и поехала в косметический салон для того, чтобы попрощаться с девчонками. Все встретили меня очень доброжелательно, закрыли салон, быстренько накрыли стол и стали желать мне счастья в семейной жизни. Ленка села рядом со мной и поцеловала меня в щеку.
- Валя, ты на меня не злишься? - виноватым голосом спросила она.
- За что?
- За то, что я твоей матери звонила.
- Ни черта я не злюсь, она бы все равно все узнала.
- Валюша, ты пойми меня правильно. Я хотела как лучше, но раз ты уже приняла решение, то мы все обязаны с этим смириться.
- Валька, а у твоего египтянина верблюд есть? - поинтересовалась директриса, разливая коньяк по рюмкам.
- Нет у него никакого верблюда, - улыбнулась я, сунув в рот виноградину.
- А он в халате ходит или ему можно брюки носить? - улыбаясь, спросила парикмахерша Нинка.
- Ой, девчонки, ну у вас и вопросы! Вы как дикари, честное слово.
- Валя, ты просто пойми меня правильно, - принялась рассуждать Нинка. - Я в Египте никогда не была. Я его только по телевизору видела. Когда я Египет себе представляю, то я вижу пески, пирамиды, караваны верблюдов и местных мужчин в грязных длинных рубашках и чалмах. Я когда об этих мужиках думаю, то просто мучаюсь вопросом, есть ли у них под рубашками трусы или нет. Мне почему‑то кажется, что они носят свои балахоны прямо на голое тело.
- Не знаю. Мой в рубашке не ходит.
- Ну другие же ходят. Интересно, так есть под рубашкой трусы или нет?
- Понятия не имею, я им рубашки не задирала.
- Ой, а эти рубашки такие сексуальные, - поддержала разговор Ленка. - Девчонки, не знаю, как вас, но меня они так возбуждают! Я своему Кольке такую вместо домашнего халатика купила. Он после ванны свою рубашечку надевает - загляденье. Я когда из Хургады прилетела, мой Колька меня к стенке прижал и стал пытать, спала я с египтянином или нет. Я тогда на него рубашечку надела, ароматические свечи зажгла, голову ему платком повязала, арабскую музыку включила и так его совратила, что ему мало не показалось. Тут я Кольке и сказала: мол, зачем мне с каким‑то египтянином спать, если я русского египтянином могу нарядить и представить, что занимаюсь сексом с арабом. Честно признаюсь, я бы с настоящим египтянином переспать не смогла.
- Почему? - насмешливо спросила Нинка.
- Страшно как‑то. Все‑таки не наш русский Иван, а экзотический фрукт. Может, у него там что‑то по мужской части не так устроено.
- Да там, кроме обрезания, ничего нового нет, - Нинка тут же покраснела и поспешила добавить: - Девочки, только вы не думайте, что я с ними спала. Мне подруга рассказывала.
- Да и у меня это только в фантазиях, - подняла свою рюмку Ленка. - Как мне экзотики захочется, я своего Кольку наряжаю и - полный вперед!
- Девочки, а давайте выпьем за Валю. Она у нас смелая, - предложила директриса и обратилась ко мне: - Валя, мы от души желаем тебе настоящего счастья. Мы тебя все очень любим и ждем. Если там что не срастется, то сразу возвращайся обратно. Мы тебя всегда приютим и без работы не оставим. Самое главное в твоей семейной жизни - всегда держать при себе паспорт и деньги. Необходимо иметь пути к отступлению, чтобы если что не по‑нашему, можно было вернуться домой. Жалко, что мы на твоей свадьбе не погуляем - дорого и далеко. А чудо твое хотелось бы увидеть. Честное слово, очень хочется посмотреть, от кого наша серьезная Валя голову потеряла. Будем надеяться, что ты этого египетского супермена когда‑нибудь в Москву привезешь, нам бы на твоего жениха хоть одним глазком посмотреть. Мы его на фотографии видели - красавец, ничего не скажешь. Но хотелось бы на него живьем взглянуть.
- Да куда ему в Москву? - перебила директрису Нинка. - Его же сразу на первом светофоре менты в обезьянник увезут.
- Не увезут, - покачала головой начальница. - Кто его туда заберет, если он Валькин муж будет?! Она ему регистрацию сделает. Валя, так что если там не уживетесь, - вези его сюда. Может, ему у нас понравится.
- А что он будет здесь делать? - сразу поинтересовалась Нина. - Арабы лишь у себя дома герои, а тут им трудно найти применение. Они только зажигательно танцевать умеют да в лавке всякую ерунду туристам втридорога впаривать.
- Будет у нас в салоне косметикой да краской для волос торговать. Может быть, мы твоему арабу и кассу доверим. А в обеденный перерыв будем с ним разучивать красивые восточные танцы.
- Девушки, ну вы тут нафантазировали! - укоризненно покачала я головой.
- Валька, ты только на нас не злись. Просто мы все очень сильно тебя любим и не хотим никуда отпускать. Нам будет тебя не хватать. Валюша, ты нас, пожалуйста, не забывай. - Директриса наполнила свою рюмку и заговорила вполне серьезно: - Девочки, а давайте выпьем за любовь. В конце концов, какая разница, какая это любовь - русская, турецкая или египетская. У меня вообще никакой нет. Жить без любви - это настоящая катастрофа. Ну кто виноват в том, что в России мужиков мало? Кто виноват, что они все в тюрьмах сидят, в Чечне гибнут и к сорока годам спиваются?! Я хочу выпить за Валькину смелость. За то, что она не отчаялась, не опустила руки и не осталась жить в одиночестве. Нет мужиков в России, зато они есть в Египте! Говорят, их там на всех хватит, еще и лишних целая куча останется. Так что, Валюша, если у тебя все получится, то мы следом за тобой поедем покорять египетские просторы. Только что‑то мне в Хургаде совсем жить не хочется. Уж больно она нецивилизованная. Мы мужиков оттуда лучше сюда привезем. Будут клиентов танцами заманивать да массаж делать. Это же экзотика: массажист - настоящий египтянин. Ладно, Валюха, за тебя! За твое рискованное предприятие, называемое браком. Будь счастлива и помни, что мы тебя всегда ждем и любим.
Я осушила свою рюмку с коньяком, а затем поставила диск с арабской музыкой. Девчонки тут же вскочили со своих мест и принялись извиваться в зажигательном восточном танце.
ГЛАВА 5
Я вышла из самолета и почувствовала, как горячий египетский воздух обжег мои щеки. Получив свой багаж, две достаточно объемные сумки, я увидела встречающего меня Валида и бросилась к нему на шею.
- Господи, если бы ты только знал, как сильно мне не хватало твоего голоса, твоего дыхания и твоего взгляда. Как ты тут жил без меня?
- Плохо, - честно признался Валид. - Я думал, что ты никогда не вернешься.
- Да как же я могу не вернуться? Как же я смогла бы жить без тебя? - Неожиданно по моим щекам потекли слезы, которые тут же растрогали красавца Валида, и он сразу заключил меня в свои объятия.
- Валя, почему ты плачешь? Что случилось?
- Это от счастья. Знаешь, я никогда не думала, что можно плакать от счастья, - говорила я, тихонько всхлипывая. - Ты не представляешь, сколько людей меня уговаривало не выходить за тебя замуж. Все в один голос твердили о том, что ты просто разводишь меня на деньги. Но я никого не слушала, я слушала только мое сердце, - мой голос был полон жизни.
В объятиях Валида я чувствовала себя счастливой, спокойной и уверенной. Вся моя жизнь до этой встречи состояла из ежедневной переписки и многочисленных телефонных звонков. Я жила только этими сообщениями, красивыми словами и обещаниями. Если их не было, то у меня начиналось самая настоящая ломка, почти такая же, как у наркомана. Мне казалось, что если в течение короткого времени не придет сообщение, то я просто сдохну от боли. Я знала, что если Валид любит меня по‑настоящему, то он сделает все возможное и невозможное для того, чтобы облегчить мою жизнь в чужой стране. Я знала и верила, что любовь творит чудеса и сметает на своем пути все трудности и препятствия.