- Меня зовут мистер Фиббс, - сказал учитель. - Мы как раз начали одно упражнение, которое будет для вас очень полезно. Каждый должен назвать три уникальных факта о себе. Мы остановились на Шоне, который утверждает, что у него самый крутой сноуборд в округе Титон, - мистер Фиббс поднял кустистые брови, - что очень горячо оспаривает Джейсон.
- Да, моя "Розовая Леди" просто великолепна, - похвастался парень, по-видимому, тот самый Шон.
- Что ж, никто не спорит, что факт уникален, - сказал мистер Фиббс, покашляв, - а теперь мы переходим к Кей. И, да, ваше имя, пожалуйста, для новенькой.
Все взгляды устремились к хрупкой брюнетке с карими глазами. Она улыбнулась, словно для неё естественно было находиться в центре внимания.
- Меня зовут Кей Паттерсон. У моих родителей самая старая кондитерская в Джексоне. Я тысячу раз встречала Харрисона Форда, - добавила она в качестве второго факта. - Он говорит, что наши сладости - самые лучшие. А ещё Харрисон говорит, что я похожа на Кэрри Фишер из "Звездных войн".
"Кажется, она тщеславна", - подумала я. - "Хотя, если одеть её в белый халат и прилепить к голове с двух сторон плюшки с корицей, она вполне сойдет за принцессу Лею". Несомненно, Кей очень привлекательна: красавица с персиковой кожей и каштановыми волосами, которые падали локонами на плечи. Они так блестели, что казались ненастоящими.
- И ещё я встречаюсь с Кристианом Прескоттом, - поставила она финальную точку.
Мне она теперь заочно не нравилась.
Мне она теперь заочно не нравилась.
- Очень хорошо, Кей, - похвалил её мистер Фиббс.
Следующей была Венди. Она отчаянно краснела, очевидно, ужасаясь идее говорить о себе перед всем классом.
- Меня зовут Венди Эвери, - начала она, вздрогнув, - у моей семьи ранчо за Вилсоном. Я не знаю, что ещё сказать. Хочу быть ветеринаром, что неудивительно, потому что я люблю лошадей. Я с шести лет сама шью себе одежду.
- Спасибо, Венди, - сказал мистер Фиббс. Она откинулась на спинку стула со вздохом очевидного облегчения. Кей, сидевшая рядом прикрыла рот ладошкой, сдерживая зевоту. Этакий жест настоящей леди, отчего она стала мне нравится ещё меньше.
Тишина.
"О, черт", - поняла я. - "Кажется, они ждут меня".
Все мысли вмиг вылетели прочь из головы. Вместо этого я начала думать о том, что я НЕ могу им сказать. Вроде того, что я могу бегло разговаривать на любом языке Земли. У меня есть крылья, которые появляются по моему желанию, и вообще-то, я теоретически умею летать, но у меня это не получается. Я натуральная блондинка. У меня абсолютное чувство направления, что, наверное, должно помочь в полетах, но пока не знаю точно. Ах, да, я здесь, потому что мне судьбой предназначено спасти парня Кей.
Я прочистила горло:
- Итак, меня зовут Клара Гарднер, и я переехала из Калифорнии.
Другие ученики захихикали, а один парень поднял руку.
- Это один из фактов мистера Ловетта, - пояснил мистер Фиббс. - Вот только вас не было, когда он это говорил. Скоро вам станет известно, что здесь достаточно много учеников, кто перебрался из Золотого Штата.
- Ну что ж, тогда попробую снова. Я переехала из Калифорнии около недели назад, потому что прослышала про дивные здешние сласти.
Весь засмеялись, даже Кей, которая чувствовала себя польщенной. Я неожиданно представила себя комиком, произносящим монолог. Но все лучше, чем если все станут говорить, что ты та рыжая идиотина, которая грохнулась в обморок посреди коридора после третьего урока. Шутить, так шутить.
- Меня до странности любят птицы, - продолжала я, - куда бы я ни пошла, их вокруг собирается целая стая.
Это правда. Думаю, это потому что они чувствуют, что я тоже крылатая, хотя на самом деле, мои крылья - невидимы.
- Анжела, ты хочешь что-то сказать? - обратился вдруг к кому-то мистер Фиббс.
Я пораженно посмотрела направо, а девушка с волосами цвета воронова крыла, в фиолетовой тунике и леггинсах поспешно опустила руку.
- Нет, я просто потягиваюсь, - непринужденно сказала она, глядя на меня янтарными глазами. - Но про птиц мне понравилось. Это забавно.
Но на сей раз никто не смеялся. Все смотрели на меня. Я сглотнула.
- Так, ещё один факт, да? - продолжила я немного отчаянно. - Моя мама программист, а отец профессор физики в Университете Нью-Йорка, что, наверное, означает, что с математикой у меня должно быть все хорошо.
Я изобразила гримасу отчаяния. Конечно, я соврала, что не разбираюсь в математике. Вполне разбираюсь. Математика - это язык, и моя мама, к примеру, даже не притрагиваясь, может понять, что именно компьютеры говорят друг другу. Наверное, поэтому она и влюбилась в моего отца, который напоминает ходячий калькулятор, даже и без капли ангельской крови. Джеффри и мне математика всегда давалась до смешного просто. Этот факт веселья тоже не вызвал, кроме сочувственного смешка от Венди. Что ж, комик из меня, кажется, негодный.
Последней в списке была девочка, которая столь внимательно смотрела на меня, когда я рассказала про птиц. Она представилась Анжелой Зебрино. Убрав длинную челку за ухо, Анжела быстро перечислила свои три факта.
- Моя мама - владелица "Розовой подвязки". Я никогда не знала своего отца, и я - поэт.
Снова эта странная тишина. Она оглядела всех, словно ожидала, что кто-то бросит ей вызов. Никто не хотел встречаться с ней взглядом.
- Отлично, - сказал мистер Фиббс, прочищая горло, внимательно глядя в свои записи. - Теперь мы все знаем друг друга немного лучше. Но как людям действительно узнать друг друга? Что отличает нас от остальных шести с половиной миллиардов людей на планете? Может быть, это мозг, который как компьютер запрограммирован для каждого на свой набор программ, воспоминаний, привычек, генетически заданной внешности? А может быть, нас различают по делам? Какими были бы ваши три факта, если бы я попросил вас назвать три самых важных поступка в вашей жизни?
Перед моим внутренним взором промелькнуло пламя.
- Этой весной мы посвятим много времени обсуждению того, что значит быть уникальным, - продолжил мистер Фиббс, встал и, прихрамывая, подошел к небольшому столику в дальней части комнаты, где взял стопку книг и начал раздавать их.
- И наша первая книга в этом семестре, Франкенштейн!
- Оно живое!!! - тут же заорал парень со сноубордом, подняв книгу вверх, словно ожидая удара молнии. Кей Паттерсон закатила глаза.
- О, да вы уже общаетесь с духом доктора Франкенштейна? - мистер Фиббс повернулся к доске взял черный маркер и написал имя Мэри Шелли и год - 1817. - Этот роман был написан женщиной не намного старше вас, и отражает идею борьбы науки и природы.
Он начал лекцию про Жана-Жака Руссо и влияние его идей на искусство и литературу во время написания романа, а я старалась не пялиться на Кей Паттерсон и все думала, что же за девушка сумела зацепить такого парня, как Кристиан. А потом задумалась, что он из себя представляет как человек, ведь я ничего не знала о нем, кроме того, как выглядит его затылок и что он спасает девушек, вырубившихся посреди коридора.
Осознав, что я упорно грызу ластик на конце карандаша, я его отложила.
- Мэри Шелли хотела показать, что же истинно делать нас человеком, - подвел итог мистер Фиббс. Он посмотрел на меня так, словно прекрасно знал, что я совершенно не слушала его последние десять минут, а потом отвернулся. - Как раз это мы и собираемся выяснить! - он взял книгу и тут же прозвенел звонок.
- В обед можешь сесть со мной, - предложила Венди, когда мы вышли из класса. - Ты берешь еду из дома или планировала посидеть где-нибудь?
- Нет, думала, куплю что-нибудь здесь.
- Ну, кажется сегодня у нас тут в меню курица в кляре.
Я поморщилась.
- Ну, конечно, всегда можно купить пиццу или бутерброд с арахисовым маслом. Да и столовая тоже есть.
- Ммм, здоровая еда.
Я протолкалась через толпу, добыла себе еды и устремилась за Венди к её столику, где сидела компания почти одинаковых на вид девиц, выжидающе рассматривающих меня. Венди назвала их по именам: Линдси, Эмма и Одри. Они показались вполне дружелюбными. Не звезды, конечно, все в джинсах и футболках, с косичками и хвостиками, без особого макияжа, но милые. Нормальные.
- Вы, что, группа? - спросила я, присаживаясь.
Венди засмеялась:
- Мы себя называем Невидимками.
- О… - протянула я, точно не зная, шутит она или нет и что отвечать.
- Мы не фрики и не ботаники, - сказала Линдси или Эмма, или Одри, я их ещё не различала. - Мы, ну ты понимаешь, невидимые.
- Невидимые для..?
- Те, кто популярен, - пояснила Венди. - Они нас не видят.
Отлично. Невидимки - это как раз для меня.
На другом конце кафетерия я увидела Джеффри, сидящего за столом с группой парней в спортивных куртках. Миниатюрная блондиночка, сидящая рядом, взирала на него с обожанием. Джеффри что-то сказал и все засмеялись. Невероятно. Ещё и день не прошел, а он уже Мистер Популярность.
Кто-то поставил стул рядом со мной, я обернулась и увидела Кристиана. Несколько мгновений я видела только его зеленые глаза. Кажется, для него я не такая уж и невидимая.
- Так ты, говорят, из Калифорнии, - начал он.
- Да, - я изо всех сил старалась поскорее прожевать и проглотить кусок бутерброда с арахисовым маслом. В зале стало потише, а девочки-невидимки потрясенно смотрели на Кристиана широко открытыми глазами, словно никогда раньше вообще его не видели вблизи. Кажется, вест зал смотрел на нас с этаким хищным любопытством.
Я отхлебнула молока и выдала ему ослепительную улыбку, очень надеясь, что кусочки еды не застряли у меня меж зубов.