Испытание любви. Случай в Гаване - Рид Томас Майн

Аннотация: Рассказ из сборника Майн Рида "Пронзенное сердце".

---------------------------------------------

Томас Майн Рид

В прекрасном Гаванском заливе стоит на якоре шлюп; сходство с клиппером, четкий рангоут, стройная оснастка свидетельствуют, что это частная яхта; в то же время паруса, хотя и свернутые, говорят об английской принадлежности судна. В расправленном состоянии они соединяются только с гафелем; будь корабль американским, паруса крепились бы не только к гафелю, но и к гику. Это английская яхта – «Снежинка», порт Коус, остров Уайт.

Белые полированные палубы, начищенный нактоуз и аккуратно свернутые тросы свидетельствуют, что хозяин яхты – подлинный моряк; а обстановка кают говорит об утонченном вкусе, элегантности и богатстве.

Если бы мы заглянули в каюту в то время, к которому относится наш рассказ, то увидели бы в ней двух джентльменов разного возраста. Младшему около тридцати, это высокий красивый молодой человек с военной выправкой и аристократическими чертами лица; кожа его, от природы смуглая, еще больше потемнела от пребывания на солнце и морском воздухе. Будучи военным, он служил в Индии и в других тропических странах, а на этой самой яхте проделал не одно плавание. Он владелец яхты, и зовут его сэр Чарлз Торнтон.

Второй джентльмен по крайней мере на десять лет старше; у него сильная фигура и спокойный, склонный к юмору характер; наружность его выдает возраст, а также роль ментора, которую он и исполняет в данный момент. Это майор Лоуренс, в прошлом сослуживец сэра Чарлза, вышедший в отставку; на борту яхты он гость и спутник ее владельца.

«Снежинка» уже три месяца стоит в Гаванской бухте, и все это время баронет и его друг живут на борту. Сэр Чарлз как истинный яхтсмен не любит жить в отелях и всегда остается на своем корабле. Если не считать экипажа и парусного мастера, на борту больше никого нет; яхта стоит уже гораздо дольше, чем первоначально намечалось; причина задержки – в женщине, в которую баронет безвозвратно влюбился.

Отплытие «Снежинки» задержала мисс Изабель Мейсон, единственная дочь англичанина, гаванского купца, недавно скончавшегося; мать ее – прирожденная кубинка. Вдова приняла сэра Чарлза у себя в доме как соотечественника покойного мужа; сверкающие глаза Изабель нанесли непоправимый ущерб его сердцу. Ущерб, впрочем, был взаимным; красивый яхтсмен произвел не менее благоприятное впечатление на красавицу полуиспанку, и они уже обручены.

Именно о ней и говорят джентльмены. Сэр Чарлз доверился майору, надеясь получить от него совет.

– Вы считаете, что завоевали ее сердце! – говорит старший офицер. – Вы в этом уверены, Чарли?

– Да, насколько мужчина может быть в этом уверен. Я знаю, Лоуренс, вы скептически относитесь к женской любви. Но будь вы на моем месте, когда прекрасная девушка положила руку мне на плечо, посмотрела прямо в глаза и призналась, что любит меня...

– Она в этом призналась?

– Так, что невозможно усомниться в ее искренности. Я скорее поверю, что лжет ангел, чем Изабель Мейсон.

– В таком случае я думаю, «Снежника» простоит здесь на якоре еще месяца два – или шесть?

– Ни одного – ни одной недели!

– Ни одной недели! Совсем немного времени для церемонии.

– Какой церемонии?

– Брачной! Вы ведь намерены жениться?

– Конечно. Но перед этим совершу кругосветное плавание – в течение года. Это самое меньшее. А потом вернусь сюда и сделаю Изабель своей женой.

Секунду или две майор сидит в задумчивости. У него просят совета, дело серьезное, и он не может отвечать легкомысленно.

– Сэр Чарлз Торнтон, – наконец серьезно говорит он, – вы просите у меня совета.