– У меня замок в Уэльсе с прелестным видом на море. Бринн поджала губы, словно пытаясь овладеть собой, чем вызвала у Лусиана желание встряхнуть ее и заставить расслабиться. Ему хотелось обнять ее за талию и прижаться губами к ее губам, ощутить ее вкус, исследовать все те потаенные места, шелковистые и нежные, излучающие тепло.
– Ну что же, все это не имеет значения, – наконец сказала Бринн. – Я не могу выйти за вас, потому что не могу уехать отсюда. Я не брошу Тео.
– А если он отправится в школу? В Итон, Харроу или Вестминстер?
По тому, как она вздернула голову, Лусиан понял, что задел нужную струну.
– А вы коварны. Предлагаете мне то, от чего трудно отказаться, – сказала, наконец, Бринн.
– Обычное дело. Я всего лишь предлагаю практичное решение, приемлемое для обеих сторон, – мягко возразил он. – Вы соглашаетесь на брак в обмен на мой титул и состояние.
– Но меня не интересуют ни ваши деньги, ни ваш титул.
– Но, живя в нищете, вы не найдете счастья.
– Я могу быть счастливой и в бедности. Я уже счастлива.
– Ваш старший брат Грейсон, очевидно, не разделяет вашу точку зрения. Мне показалось, что его очень заинтересовали мои предложения относительно условий нашего с вами брака.
В глазах Бринн вспыхнула боль задетой гордости.
– Вы думаете, что можете меня купить, лорд Уиклифф? Словно породистую кобылу?
– Вообще-то я предлагаю вам более почетное положение, чем положение породистой кобылы, – спокойно ответил Уиклифф. – Я предлагаю вам стать женой и графиней. Многие дамы почувствовали бы себя польщенными моим предложением.
– Так и сделайте предложение одной из них. – Не дождавшись от него отклика, Бринн глубоко вздохнула: – Я благодарю вас за оказанную мне честь, милорд, но я не выйду за вас.
Однако Лусиан не собирался принимать ее отказ. Он шагнул ей навстречу. На мгновение ему показалось, что Бринн сейчас сорвется с места и убежит, но она не сделала попытки спастись бегством, и когда он взял ее за руку. Она явно была растеряна, когда он, перевернув ее руку ладонью вверх, поднес ее к губам и поцеловал запястье.
Лусиан с удовлетворением заметил, что она дрожит.
– Вам нужно время, чтобы обдумать мое предложение, – пробормотал он, удерживая ее взгляд.
– Я… мне… не нужно времени. Я уже дала вам ответ.
– И все же у меня остается надежда вас убедить. Я зайду завтра, моя дорогая. Возможно, к завтрашнему дню вы успеете передумать.
Бринн в смятении смотрела ему вслед, терзаемая неверием, страхом и смутным беспокойством.
Ее страшно злила его непоколебимая уверенность в себе. Но еще сильнее она злилась на себя за тот отклик, что вызывали в ней его расчетливые ласки опытного сердцееда. Этот мужчина был настоящий дьявол, наделенный чувственностью сверхъестественной силы.
Бринн была достаточно разумна, чтобы противостоять его манипуляциям. Но рассудок ее не дружил с телом. Она не могла запретить, этому волшебному теплу томно разливаться по телу, не могла загасить тот костер, что вспыхивал всякий раз, стоило ему прикоснуться к ней губами. Она готова была заняться огнем от одного его взгляда. Он считал, что это его отточенное, как рапира обаяние способно пронзить ее в самое сердце. О, самонадеянный глупец, он не понимал, что у женщин есть еще и мозги!
И все же она не могла рассчитывать на то, что победа останется за ней. В навязанной им игре у него было явное преимущество, и Бринн это понимала. И если он действительно намеревался оплатить обучение Тео…
Бринн опустилась на скамью и прижала ладони к пылающим щекам. Она все еще была в шоке от того предложения, что сделал ей Уиклифф.
Она не планировала выходить замуж. Она считала, что не имеет права так рисковать. Сколько она себя помнила, мать говорила ей о том, что она не должна влюбляться. Не потому, что опасность грозила ей, а ради того мужчины, который ей не безразличен.
"Женщины вашего рода будут навеки прокляты из-за своей красоты. Любой мужчина, которого они полюбят, обречен на смерть".
Бринн не хотела верить в проклятие, но вот уже несколько поколений, как мужчины, которым женщины ее рода отвечали взаимностью, гибли при загадочных обстоятельствах. Слишком много свидетельств тому, что проклятие до сих пор остается в силе.
Мать Бринн тоже испытала на себе ужасную силу проклятия. Гвендолин Колдуэлл потеряла своего первого нареченного в результате необъяснимой случайности – его убило молнией в ясный день, когда на небе не было ни облачка. И тогда, поклявшись, что никогда никого больше не полюбит, она вышла замуж за отца Бринн, родила ему шестерых детей и умерла в родах, оставив младенца на попечение своей двенадцатилетней дочери.
Бринн унаследовала цвет волос и глаз и необычную красоту своей прабабки и вместе с красотой унаследовала и власть над мужчинами. Однако после смерти матери Бринн стала забывать о проклятии и увлеклась первым же парнем, который всерьез стал за ней ухаживать. Лишь когда он утонул в море, она задумалась о своей участи всерьез.
Потом она научилась избегать мужчин. Научилась укрощать свои буйные кудри, стала одеваться скромно, даже слишком скромно, как могла, скрывала свою привлекательность. Ей не хотелось иметь поклонников, не хотелось, чтобы мужчины, которых она едва знала, теряли из-за нее голову, клялись ей в вечной любви. Она все равно не могла ответить ни одному из них взаимностью. Она не принимала их ухаживания, опасаясь того, что могло произойти. Лучше не рисковать, не приманивать смерть.
Бывали времена, когда Бринн, задумываясь о беспросветном будущем, испытывала муки одиночества, но тогда, в минуты слабости, она напоминала себе, что не имеет права подвергать опасности жизни других. Пусть ее судьба незавидна, зато другие могут спать спокойно. Она никогда никого не полюбит. Никогда.
Но в целом она была довольна жизнью. По крайней мере, так Бринн часто говорила себе. У нее нет времени на то, чтобы печалиться о собственной участи. И нет времени на то, чтобы наблюдать за страданиями влюбленных кавалеров. Все свои силы она отдавала тому, чтобы научить чему-то младшего брата и помочь старшему спасти семью от нищеты, не гнушаясь сбывать контрабандный товар.
Бринн глубоко вздохнула. Хорошо, что она вовремя опомнилась и не рассказала Уиклиффу о своем участии в незаконном бизнесе, процветавшем на полуострове. Этот богатый аристократ все равно ее не понял бы, зато мог бы создать для них всех большие проблемы.
Но сейчас надо было думать не об этом, а о том, как отвадить очередного навязчивого ухажера.
Бринн зябко повела плечами, вспоминая жаркий взгляд графа. Он заявил, что хочет взять ее в жены. И за этим его утонченным шармом, за этой неотразимой улыбкой она угадала железную решимость, убийственную серьезность его намерений – убийственную, возможно, в буквальном смысле слова.
Этим утром перед самым пробуждением ей снился Уиклифф. Ей приснилась его смерть. Даже если бы она захотела принять его предложение, она не могла закрыть глаза на мрачное предостережение судьбы.
Глава 4
Бринн также не могла сделать вид, что не получала никакого предложения от Уиклиффа, ибо Грейсон в тот же вечер после ужина задал ей прямой вопрос. Тео, как обычно, после десерта сбежал в свою лабораторию, оставив старшего брата и сестру одних в небольшой столовой, расположенной рядом с кухней.
В тревоге, ожидая допроса брата, Бринн медленно потягивала вино. Молчание становилось все более напряженным.
Теперь, когда три средних брата разлетелись, как птенцы из гнезда, в доме во время ужина стало непривычно тихо. Артур и Стивен – первый на два, а второй на три года моложе Бринн – незадолго до смерти отца стали служить в королевском флоте. В прошлом году восемнадцатилетний Риз, для которого денег на покупку офицерского патента уже не было, решил попытать счастья, нанявшись матросом на торговое судно.
Выходило, что из всех братьев из-за непродуманных финансовых вложений отца больше всех пострадал именно Риз. Ему не пришлось стать офицером и поступить в университет не получилось. Впрочем, учиться Риз не любил и не хотел. Но лишать такой возможности Тео было бы преступлением…
– Бринн?
Она вздрогнула от неожиданности. Грей улыбнулся:
– О чем это ты так задумалась, что даже меня не услышала? На тебя это не похоже.
– Прости. Что ты сказал?
– Я дважды спросил тебя о том, какой ответ ты дала Уиклиффу.
Она поморщилась словно от боли. Грей все же начал разговор, которого она с таким страхом ждала.
– Разумеется, я ему отказала.
– И даже не сказала, что подумаешь? Уиклифф один из самых завидных женихов во всем королевстве.
– Может, и так, но я не собираюсь за него замуж.
– Почему так?
– По целому ряду причин.
Грейсон сжал зубы, но говорить ничего не стал. Когда он, наконец, заговорил, Бринн услышала в его голосе необычную горечь.
– Ты могла бы подумать о семье, перед тем как бездумно отказываться от возможности вытащить нас из долгов.
Бринн едва не задохнулась от столь несправедливого упрека. Она открыла рот, чтобы ответить, но Грейсон ее опередил. Он говорил странные вещи, говорил тихо, но, тем не менее, убедительно.
– Не знаю, как ты, но я устал всеми правдами и неправдами зарабатывать на жизнь, Бринн. Этот дом разваливается на глазах, потому что мы не можем наскрести денег на ремонт. Мне с трудом удается держать в порядке судно и платить команде, на которой держится все наше благополучие. Мы должны громадные суммы. Ростовщики требуют возврата ссуд, угрожают. В любой момент я могу оказаться в долговой тюрьме.