У графа Рейна есть богатство и титул, однако нет наследника… Мадлен Эллис - само очарование, она будет идеальной матерью и женой! Но мог ли Рейн, искушенный в любви и разочаровавшийся в ней, предположить, какой дьяволицей окажется этот ангел в постели? Откровенность и чувственность юной супруги поражают его воображение, но влюбленной женщине этого мало: она хочет завладеть его сердцем…
Содержание:
Глава первая 1
Глава вторая 3
Глава третья 8
Глава четвертая 12
Глава пятая 14
Глава шестая 18
Глава седьмая 22
Глава восьмая 24
Глава девятая 28
Глава десятая 32
Глава одиннадцатая 35
Глава двенадцатая 39
Глава тринадцатая 42
Глава четырнадцатая 46
Глава пятнадцатая 50
Глава шестнадцатая 52
Глава семнадцатая 55
Глава восемнадцатая 59
Глава девятнадцатая 62
Глава двадцатая 64
Глава двадцать первая 66
Эпилог 69
Примечания 71
Николь Джордан
Ночные желания
Глава первая
Жаль, что тебя нет рядом, чтобы дать мне совет, маман. Ты никогда мне не говорила, что поцелуй мужчины может быть таким волнующим, а от одного лишь объятия женщина способна потерять голову. Это стало для меня потрясающим открытием!
Окрестности Лондона; сентябрь 1817
- Надо же, какое невезение, черт возьми, - проворчала Мадлен Эллис, глядя из окна своего номера на тускло освещенный конюшенный двор. - Сначала колесо, а теперь еще и лорд Эккерби. Ее сердце замерло: положение ухудшалось. Достаточно было и того, что у дилижанса, на котором она ехала в Лондон, отвалилось колесо прямо во время проливного дождя. Из-за этого пришлось остаться на ночь здесь, в часе езды от цели путешествия, что истощало и без того скудные ее финансы. А тут еще и распутный барон Эккерби каким-то образом напал на ее след.
Мадлен едва улеглась, как шум экипажа барона, въехавшего на мощеный двор почтовой станции местечка Дрейк, поднял ее с постели. В свете фонаря девушке была видна элегантно одетая фигура, а властный голос его светлости доносился из помещения, куда он заходил отдать распоряжение о смене лошадей.
Когда его взгляд скользнул вверх, Мадлен нырнула за портьеру, чтобы остаться незамеченной.
- Это уж слишком, - процедила она сквозь сжатые зубы.
Долгие годы лорд Эккерби лишь намекал на желание сделать ее своей любовницей, но в последнее время его навязчивые ухаживания стали отвратительно явными, а попытки его избежать - тщетными.
Мадлен вздрогнула при мысли, что настойчивый развратник найдет ее здесь. Трудно было представить, что Эккерби настолько безнравственный человек, чтобы силой ее домогаться, и все же она была так беззащитна, в одной ночной сорочке и босоногая… К сожалению, ее одежда осталась в чемодане, пристегнутом сзади к дилижансу, а плащ промок и испачкался под ливнем. Едва ли у нее было время натянуть свои грязные полуботинки. Несомненно, барон сейчас спросит у хозяина постоялого двора, не проезжала ли тут сегодня леди среднего роста с каштановыми волосами в коричнево-сером платье. И будет направлен вверх по лестнице в ее комнату. Боже упаси!
Мадлен решительно расправила плечи. После недавней смерти работодательницы и побега брата ей не на кого было рассчитывать, кроме себя. "Так что глупо стоять столбом, лучше хоть что-нибудь предпринять". Мадлен Эллис, дочь солдата, была воспитана в духе самостоятельности и решительности.
- Он считает меня беззащитной, маман, но он увидит, что это не так! - добавила Мадлен, пытаясь отыскать в потемках свой ридикюль.
У нее была довольно странная привычка говорить с давно умершей матерью-француженкой в поисках совета. Жаклин Эллис покоилась ныне в могиле, ее унесла малярия в ту зиму, когда Мадлен исполнилось тринадцать лет. То был самый печальный день в ее жизни. И она продолжала разговаривать с покойной матерью, как будто бы дорогая маман все еще была с ней.
Несчастья продолжали преследовать Мадлен: через пять лет был убит на войне ее отец. А единственный оставшийся из родни младший брат Джерард тайно сбежал в Шотландию со своей возлюбленной.
Мадлен почувствовала себя лучше, нащупав в сумочке свой маленький однозарядный пистолет. Теперь она уже не была похожа на мышь, беспомощно ожидающую нападения хищника.
"Хоть ты и дочь солдата, но нет ничего постыдного в отступлении, если преимущество не на твоей стороне", - напомнила себе Мадлен. Папа говорил, что бегство при таких обстоятельствах совсем не трусость, а благоразумие.
Убедившись, что пистолет заряжен, девушка выглянула наружу. В тусклом свете стенного фонаря она увидела, что коридор пуст.
Мадлен выскользнула из комнаты и, тихо прикрыв дверь, прокралась в конец коридора, направляясь в глубь гостиницы. Огибая угол в поисках убежища, она услышала смех и хриплые мужские голоса, доносящиеся из бара.
К своей радости, девушка увидела распахнутую дверь, ведущую в гостиную. Огонь гостеприимно потрескивал в камине, а лампа неярко освещала ближнюю часть комнаты.
Шаги, раздавшиеся на лестнице позади нее, заставили Мадлен скользнуть внутрь и затаиться за дверью с пистолетом наготове.
Настойчивости барону прибавила случившаяся три недели назад смерть пожилой аристократки, вспыльчивой, но добродушной дамы, у которой Мадлен прослужила долгое время в должности компаньонки. Теперь она направлялась в Лондон, в агентство по трудоустройству, так как остро нуждалась в средствах к существованию. Сторонница настоящей любви, она помогла брату и его невесте бежать в Шотландию, отдав им все свои сбережения.
Положение полного безденежья было очень тягостно и ставило в зависимость от богатого и властного лорда, считавшего себя хозяином всего и вся в окрестностях города Челмсфорд графства Эссекс. Мадлен не сомневалась: причиной его вожделения была ее непокорность. Иначе зачем бы он преследовал ее - не бог весть какую красавицу, засидевшуюся в девках, - если не с целью одержать очередную победу?
Очевидно, непреклонное сопротивление только разжигало в бароне желание соблазнить ее. Наглость Эккерби была поразительна: не прошло и двух часов с того времени, как тело ее покойной работодательницы опустили в могилу, а он уже сделал свое оскорбительное предложение!
Происхождение Мадлен также оборачивалось против нее. В обществе, где ей приходилось жить, политические эмигранты из Франции были, как правило, бедны и беззащитны перед произволом английских аристократов и мелкопоместной знати. И хотя она только наполовину француженка - отец ее был капитаном британской армии и блестящим разведчиком, служившим под командованием генерала Веллингтона, - это не мешало похотливому лорду Эккерби добиваться ее расположения.
И теперь девушку, полуодетую и босую, пробирал озноб. Надо бы завернуться в одеяло, чтобы унять дрожь. Даже с пистолетом в руках она чувствовала уязвимость и бессилие, обычно несвойственные ей и вызывающие в ней презрение. Сердце ее заходилось при мысли о том, чем барон мог объяснить свое преследование хозяину гостиницы.
Вдруг холодок пробежал у нее по спине. Кажется, она ошибалась, полагая, что в комнате никого нет: за спиной почувствовалось чье-то присутствие. В следующее мгновение сильные мужские пальцы сомкнулись на ее запястье. Она попыталась развернуться, но в туже секунду незнакомец захватил пистолет и резким движением поставил ее лицом к себе. Стальные объятия лишили Мадлен возможности даже шелохнуться.
Оглушенная, она уставилась на своего захватчика. Высокий рост, иссиня-черные волосы, атлетическое сложение. Мадлен явно ощутила угрозу, сквозившую во всем его облике. В то же время его мужская притягательность вскружила ей голову: сила, чеканные черты лица, черные стрелы бровей и синие глаза с темным ободком ресниц…
Глаза, которые в одно мгновенье пронзили и погубили.
- О Боже, маман… что делать?
Нет ответа. Вот оно как: из огня да в полымя.
В горле пересохло. Хватит ли у нее сил закричать?