Дороти готова была сквозь землю провалиться. Сейчас он, наверняка, попросит ее не говорить никому о том, что было между ними. Это было бы очень разумно. Он не захочет, чтобы кто-нибудь узнал, что богатый, всеми уважаемый бизнесмен, имеющий связи в самых высоких кругах, спал с убогой прислугой. Она бы очень хотела рассказать ему, что она является дочерью Генри Маккларти, но до разговора с отцом нужно было молчать. Может быть, и потом придется скрывать от всех свое истинное происхождение, если отец откажется признать ее своей дочерью.
Кроме того, Ральф возненавидит ее, узнав о том, что его друг и партнер, муж его обожаемой тети, изменил своей жене. Дороти не вынесет этого.
Она сжалась под одеялом, каждый мускул хрупкого тела напрягся, чтобы принять удар жестких слов, которые собирался произнести Ральф. Облокотившись на локоть, он внимательно разглядывал ее. Дороти отвернулась, не в силах вынести его взгляд.
Первые лучи солнца стали пробираться в комнату через небольшое окно. Пауза, которую сделал Ральф, свидетельствовала о том, что то, что он скажет, будет иметь чрезвычайную важность. Она сжала зубы. Она переживет это. Переживет, и вынесет урок на всю жизнь.
Стук ее сердца не мог заглушить его равномерного дыхания. Ей хотелось быть такой же спокойной и уверенной в себе, как и он.
- Мне скоро надо будет уйти, - произнес он мягко. - Грэйс встает рано, а я не хочу тебя скомпрометировать.
Губы Дороти задрожали, глаза наполнились слезами. Ральф оказался настоящим джентльменом. Он не обращался с ней грубо или презрительно, не обзывал, даже не просил о секретности, чтобы его гордость не была уязвлена. Он действительно думал о ней.
Длинные пальцы откинули прядь волос с ее щеки, затем коснулись ее подбородка, поворачивая ее голову так, чтобы большие зеленые глаза посмотрели на него.
- Ты была девственница, Дороти. Я должен сожалеть о том, что произошло, просить у тебя прощения, но при всем желании я не могу. Ты была такая… - Он остановился, подыскивая подходящее слово. Пальцы скользнули от ее подбородка вниз по шее. - Чувственная.
Его проницательный, серьезный взгляд, мужественные черты лица, прикосновение руки, - все это опьяняло Дороти. Он сказал, она была чувственная? Он же не будет обманывать ее? Зачем это надо?
Ей захотелось удержать его, обвить его шею руками и рассказать, как разрывается ее сердце от любви к нему. Она почувствовала тепло между бедрами, грудь заныла, прося ласки. Но тут он произнес слова, которые обдали Дороти холодом с ног до головы:
- Ты в первый раз занималась любовью. Я думаю, что ты вряд ли предохранялась.
Дороти раскрыла рот и уставилась прямо перед собой невидящими глазами. Ей даже не пришла в голову мысль об этом. Несмотря на то, что Кэтрин всегда говорила, что она совсем еще тепленькая и наивная, Дороти никогда не соглашалась с этим, считая себя вполне взрослой и разумной. Только сейчас она осознала, как ошибалась.
- Чтобы не забеременеть, - пояснил Ральф терпеливо, подумав, что она не поняла его.
Дороти отрицательно покачала головой. Стыд не давал ей произнести ни слова. Она содрогнулась, услышав, сколько сожаления было в его голосе, когда он добавил:
- Я тоже. Это непростительно с моей стороны. - Он соскочил с кровати. - Ты можешь забеременеть, Дороти. Вот о чем мы оба должны сейчас подумать. - Он быстро одевался, и шорох одежды был единственным звуком, который нарушал воцарившуюся тишину. - Мы обсудим это позднее. А сейчас пообещай мне, что не будешь ни о чем беспокоиться.
Когда он ушел, Дороти почувствовала себя страшно одинокой, еще более одинокой, чем когда умерла ее мать.
"Обещай, что не будешь ни о чем беспокоиться"! Как он мог так говорить? История повторялась. Вся жизнь, может быть, пойдет кувырком! Как она могла не беспокоиться?
Быстро приняв душ, Ральф незаметно выбрался из притихшего дома. Просыпался новый весенний день, первые лучи рассвета радостно приветствовали его.
Небольшая прогулка поможет привести мысли в порядок, подумал он. Решение проблемы уже начинало вырисовываться в уме, и, когда оно окончательно сформируется, можно будет действовать. Ральф был решительным человеком. Он не привык откладывать дела в долгий ящик. Вот и теперь, шагая уверенной походкой по тропинке, он собирался найти выход из сложившейся ситуации, которая грозила бедой Дороти. Он сделает все, чтобы она не пострадала.
- Положи и себе немного, - пробубнила Сьюзен с набитым ртом, поглощая яичницу с колбасой. Внимательно рассматривая Дороти, она хлопала своими ярко накрашенными и абсолютно пустыми глазами, недоумевая, что случилось с ее соседкой по комнате за эту ночь. Сама она провела ночь в объятиях одного из своих приятелей и только недавно вернулась.
Дороти не чувствовала голода. На тарелке перед ней лежал маленький кусочек бекона и хлеб, но даже это она не в силах была съесть. Сьюзен перевела взгляд на кухонное окно, и глаза ее приняли более осмысленное выражение. Проследив ее взгляд, Дороти увидела Ральфа, бодро пересекающего поле по направлению к дому. У нее перехватило дыхание. Как он хорош! Не удивительно, что Сьюзен, не отрываясь, смотрела на него. В простом свитере и тяжелых деревенских ботинках он выглядел еще мужественнее и притягательнее.
Дороти занервничала. Она старалась настроить себя перед завтраком на спокойный, позитивный лад, чтобы избежать расспросов со стороны миссис Миллер и Сьюзен, но появление Ральфа все испортило. Она не могла скрыть волнения. Щеки покрылись румянцем, салфетка в ее руке за две секунды превратилась в маленький комок, который она продолжала нервно мять пальцами.
- Он настоящий красавчик, - сказала Сьюзен, накладывая себе еще мармелада.
- Мистер Аттенборо, должно быть, голоден, - серьезно произнесла миссис Миллер.
А я, должно быть, беременна, грустно подумала Дороти. Она удивилась, почему эта мысль больше не приводит ее в такое паническое состояние, как утром. Вдруг она похолодела. Если история повторяется в точности, и она беременна, то… как насчет семейного положения Ральфа?
- Он женат? - невольно спросила она, покраснев. Она сама не поняла, как эти слова вырвались у нее.
- Только не он! - насмешливо сказала миссис Миллер, поджаривая на сковородке новую порцию бекона. - Я как-то сказала ему, что пора бы уже остепениться, но он ответил, что не понимает, зачем наслаждаться одним цветком, когда можно иметь целый букет. - Она вздохнула. - И все же я надеюсь, что придет время, и ему захочется спокойной семейной жизни.
- Думаешь, у тебя есть шансы? - сказала Сьюзен, с интересом поглядывая на Дороти. - Забудь об этом. Я сама занялась бы им. Такой мачо! Но я хорошо разбираюсь в мужчинах. Такие, как он, даже не взглянут в нашу сторону. Если он когда-нибудь женится, то это будет первая красавица Канады, какая-нибудь аристократка. На меньшее он не согласится.
Дороти не нужно было напоминать об этом. Она не хуже Сьюзен успела узнать Ральфа Аттенборо. Извинившись, она встала и удалилась.
Ральф вошел в дом через дверь, ведущую прямо в кухню. Он снял ботинки и надел мягкие домашние тапочки. Судя по ароматным запахам, наполнявшим полутемный коридор, он пришел вовремя: завтрак был готов. Запах жареного мяса напомнил ему, что он уже сутки ничего не ел. Он бодрым шагом направился в кухню, надеясь застать там Дороти. Войдя в небольшое, но уютное помещение он огляделся по сторонам.
- Доброе утро, мистер Аттенборо, - приветливо сказала Грейс, наливая в чашку только что сваренный кофе.
Сердце Ральфа упало. Дороти нигде не было. Разочарование, которое он испытал, испугало его настолько, что он засомневался, все ли с ним в порядке. Неужели он стал так зависим от этой девчонки? Он собирался сделать важное сообщение, но теперь придется подождать, пока Дороти и все остальные не соберутся вместе за обедом.
- Ваш завтрак готов, - сказала Грейс.
Она подошла к столу, за которым сидела Сьюзен, с аппетитом жевавшая бутерброд с джемом. Ту, казалось, совершенно не смущало появление Ральфа Аттенборо, и даже не приходило в голову, что нужно быстрее закончить с завтраком и исчезнуть.
- Доедай и начинай уборку в комнатах, - строго произнесла Грейс, обращаясь к Сьюзен. - Дороти уже работает, а ты и не собираешься пошевеливаться. Я приду через несколько минут и, если увижу, что вместо уборки ты как всегда сплетничаешь, распрощаюсь с тобой навсегда. Нам не нужна такая прислуга. - Она взяла со стола маленькую тарелку, на которой лежал нетронутый бутерброд и половинка печенья.
Видимо, это был завтрак Дороти, подумал Ральф. Он усмехнулся про себя, когда недовольная Сьюзен с неохотой поднялась из-за стола, всем своим видом показывая, что она смертельно оскорблена.
- Я отработаю до конца недели, а потом моей ноги тут не будет. Такая жизнь не для молодой, симпатичной девушки. - Она выразительно посмотрела на Ральфа. - Я не привыкла, чтобы со мной обращались, как с ребенком. - Она сверкнула глазами в сторону Грейс. - Мой парень не хочет, чтобы я тут работала. Скребла кастрюли и драила полы за гроши. Он вообще хотел, чтобы я уже сегодня уволилась, но мне же не заплатят, если я не отработаю до конца этой недели. Оплата по неделям. - Сьюзен повернулась в сторону Ральфа, как будто ища у него поддержки.
От такой наглости он чуть не выронил чашку, которую держал в руке. Если она уедет из "Маккларти Эстейт" в конце недели, подумал он, то это вполне впишется в мои планы.
- Нам будет жаль расстаться с тобой, Сьюзен, - с иронией произнес он, - но, видимо, ты уже приняла решение, и мы не вправе принуждать тебя поменять его.
Побагровев, она резко отодвинула стул, возле которого стояла, и вылетела из кухни, громко хлопнув дверью. Ральф повернулся к Грейс, которую буквально трясло от ярости.