* * *
Войдя в номер, Данте бросил на пол портфель и пиджак, не обращая внимания на то, что с него ручьями текла вода. В столовой Маккензи не оказалось. На столе все еще стояли тарелки и ее нетронутый кофе. В спальне на кровати лежал собранный чемодан, но открытый шкаф был полон одежды, которую она купила здесь.
Он нашел ее сидящей в халате на краю ванны. Она сморкалась в платочек, глядя на что-то в другой руке.
Вдруг она подняла голову, и пушечное ядро внутри него налилось свинцовой тяжестью, когда он увидел ее красные, опухшие глаза.
- Данте! Ты вернулся. - Нахмурившись, она быстро спрятала то, что держала в руке. - Что с тобой случилось?
Но в данный момент его больше интересовало то, что она прятала, чем ее вопрос. Причина его возвращения была уже забыта.
- Что там, черт побери?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
- Я… Я просто собирала вещи, - пролепетала Маккензи, смущенно поднявшись. Все еще пряча что-то под халатом, она принялась складывать в сумочку туалетные принадлежности. Быстро оглядевшись, Данте заметил на полке незнакомую картонную коробочку и, достав ее, вынул из нее листок с инструкцией.
- Что это? - спросил мужчина, хотя надпись на коробочке уже подтвердила его худшие опасения. Он посмотрел на Маккензи. - Зачем тебе, черт побери, тест на беременность?
Она вызывающе вскинула подбородок.
- Я хотела с его помощью узнать, горячая ли вода в кране. А ты как думаешь, для чего он мне понадобился?
- Покажи мне то, что у тебя в руке.
- Зачем? Это не твое дело. Ты уже отказался от моих услуг. Причем во второй раз.
- Покажи!
Она фыркнула. Ее нижняя губа дрожала, когда она неохотно высунула руку из-под полы халата и протянула ему полоску теста. У него перехватило дыхание, тяжесть внутри стала невыносимой.
- Доволен? Эта полоска означает отрицательный результат. - Но ее голос звучал неубедительно, да и информация на упаковке противоречила ее словам.
Данте растерянно посмотрел на нее, не зная, что должен чувствовать в такой момент. Но понимал: произошло нечто чрезвычайно важное.
- Ты беременна?
Застонав, она снова опустилась на край ванны и закрыла лицо руками.
- Да.
Данте не смог удержаться от вопроса, который первым делом пришел ему на ум.
- Чей это ребенок?
Маккензи резко подняла голову.
- А ты как думаешь?
- Откуда мне знать? Мы впервые встретились, когда ты ждала меня ночью в моей постели. Откуда мне знать, в скольких постелях ты побывала до этого, преследуя свои цели?
Повернувшись, она посмотрела на него.
- Я не ждала тебя той ночью, Данте. Я просто спала в свободном номере, потому что допоздна засиделась на работе, а рано утром у меня была назначена встреча. Ничего больше.
Он скептически покачал головой. Будь это правдой, она бы с криками выскочила из постели, когда он пришел.
- А как насчет твоего друга Ричарда?
Маккензи усмехнулась. Или, может, всхлипнула? Он не был уверен.
- Он уже в прошлом.
- Но он более вероятный отец ребенка, чем я. Я знаю тебя сколько, три недели? Эта штуковина не показывает, какой у тебя срок. Откуда мне знать, может, ты беременна уже несколько месяцев.
Поднявшись, она с яростью посмотрела на него.
- Это твой ребенок, Данте. УЗИ подтвердит срок с точностью до дня, а если понадобится, когда родится ребенок, можно сделать, анализ ДНК. Ты его отец, да поможет Господь бедному малышу. - Маккензи прошла мимо него в спальню.
Данте остался стоять на месте. Новость о будущем отцовстве не укладывалась у него в голове. И все же в глубине души он понимал, что это могло произойти. Возможно, даже хорошо, что он станет отцом.
Но когда…
Он нашел ее стоящей у окна в гостиной. Пояс ее халата был туго завязан на талии, руки скрещены на груди, волосы в беспорядке разметались по плечам. Даже с покрасневшими глазами, без макияжа она была прекрасна.
- Ты сказала мне, что принимала таблетки.
Маккензи развела руки в стороны.
- Не знаю. Я действительно предохранялась, но… но два раза забыла принять таблетку.
- Когда, черт побери, это произошло?
Она задумчиво наморщила лоб.
- В ту ночь, когда я осталась в отеле. Все получилось спонтанно, и потому моя сумочка с туалетными принадлежностями и таблетками осталась дома. Я пропустила один прием, но затем мы так быстро уехали в Окленд, что я забыла о необходимости принять таблетку и вспомнила только по возвращении.
- Не вешай мне лапшу на уши! Ты лежала в моей постели и ждала. Как ты можешь притворяться, когда оказала мне столь радушный прием? И ты еще будешь утверждать, что забыла принять таблетку! Как можно быть такой легкомысленной?
Маккензи уже и не надеялась убедить его в том, что оказалась в его постели случайно.
- Говоря о легкомысленности, что же ты сам не подумал о предохранении, когда овладел мной, прижав меня к стене? Когда занимался со мной любовью в лифте между третьим и двадцать третьим этажами? Людям свойственна забывчивость, даже тебе, Данте!
- Тебе следовало мне сказать.
- А ты бы хотел, чтобы я тебе такое сказала в те минуты? Я так не думаю.
Ее слова неприятно поразили его.
- Ведь ты не собиралась говорить мне о ребенке, не так ли? Ты хотела уйти, ничего не сказав мне.
- Ты сказал, что хочешь, чтобы я ушла. Я была готова подчиниться.
- Но ведь ты уже тогда знала о своей беременности, правда? Именно поэтому и завела разговор о нашей сделке.
- Я хотела понять, как мне жить дальше, и ты не оставил мне выбора.
- Но ты ничего мне не сказала!
- Потому что ты не заслуживал того, чтобы узнать правду!
Данте потупился. Он понимал, что утром вел себя с ней как последний негодяй. Но она сама хороша! Утаила от него такую новость.
- И что ты собираешься делать?
Маккензи безвольно пожала плечами.
- Не знаю. Вернусь домой. Найду работу.
- Как ты сможешь работать?
- Я не больна, Данте, просто беременна. К тому же у меня еще очень маленький срок. Кто знает, что может произойти…
- Ты не сделаешь аборт!
- Я имела в виду, что мой организм сам решит, способен ли он выносить ребенка или нет.
- А что будешь делать, когда родится малыш? Как ты сможешь одновременно работать и заниматься ребенком?
- Не знаю, но обязательно придумаю. В крайнем случае ребенка всегда можно отдать на усыновление.
- Я не позволю отдать моего ребенка на усыновление!
- Как тебя это может волновать, когда утром ты практически вышвырнул меня отсюда?
- Тогда я не знал, что ты ждешь ребенка, и, возможно, от меня.
- Никаких "возможно". От тебя, - поправила его она. - Но можешь думать что хочешь. Мне нужно закончить собирать вещи. - Она посмотрела на часы. - А тебе разве не пора идти на встречу? Впрочем, сначала тебе нужно переодеться. Ты выглядишь так, словно только что совершил марафонский забег.
Посмотрев на часы, Данте застонал. К черту встречу! Разговор с Маккензи был для него гораздо важнее.
- Ты никуда не пойдешь, - заявил он. - И не сядешь в самолет до тех пор, пока не пройдешь обследование.
- Забудь об этом, Данте. С меня хватит! Я уезжаю, и ты не сможешь меня остановить. - Маккензи направилась в спальню, и он последовал за ней.
В этот момент зазвонил телефон. Плевать! У него неотложное дело! Ему необходимо во что бы то ни стало уговорить Маккензи остаться.
Телефон перестал звонить, и, войдя в спальню, Данте понял почему. Маккензи прижимала трубку к уху.
- Простите, Стюарт, я неважно себя чувствую и не смогу приехать, но Данте через минуту уже будет в пути.
Бросив на нее яростный взгляд, Данте вырвал у нее трубку.
- Куинн! Простите, что заставил вас ждать. Маккензи утром было плохо, но сейчас все в порядке.
Маккензи тем временем собрала оставшиеся вещи и засунула их в чемодан.
- Нет, врача не вызывали, - произнес Данте. - По правде говоря, меня задержало не только это. Она сообщила тебе радостную новость?
Маккензи замерла на месте и, в ужасе уставившись на него, отчаянно замотала головой. Он улыбнулся, когда Куинн потребовал поделиться с ним этой новостью.
- Маккензи только что согласилась стать моей женой. Здорово, правда?
- Что тебе в голову взбрело? Какого черта ты ему это сказал? - растерянно пролепетала Маккензи, когда Данте закончил разговор с Куинном. К потрясениям этого утра добавилось еще одно.
Пожав плечами, Данте с самодовольным видом победителя принялся расстегивать ставшую влажной рубашку.
- Это отличное решение, - сказал он. - У ребенка будут мать и отец, и тебе не придется идти работать.
- Ты ничего не забыл?
Стащив через голову рубашку, он небрежно швырнул ее на ковер.
- Нет, не думаю.
- Ты не спросил меня, а даже если бы и спросил, я бы все равно сказала "нет". Я не выйду за тебя замуж, даже если бы ты остался последним мужчиной на земле.
Но в этот момент Данте выпрямился во весь рост, и она, увидев его загорелый мускулистый торс, поняла, что кривит душой.
- Кажется, тебе доставляло удовольствие быть моей любовницей.
- К твоему сведению, брак - это не только удовольствие. Он состоит из любви, уважения и взаимного желания что-то построить вместе. Ты ведь не умеешь созидать, Данте. Даже свою империю ты строишь путем разрушения других.