На губах девушки играла озорная улыбка, а взгляд Тони блуждал по изгибам ее тела.
- Ну так что же, Джина, девочка моя? Тебе двенадцать или двадцать два? Решайся!
Длинные ресницы прикрыли ее глаза.
- Уже почти семь часов, - произнесла она жестко, не оставляя себе путей к отступлению. - Можешь зайти и познакомиться с моей мамой.
- Ничто в этом благословенном мире не остановит меня!
Он посмотрел на нее внимательно своими темными глазами.
- При твоей маме я буду паинькой. Я же знаю, что у меня нет никаких шансов на благосклонность такой сногсшибательной девушки, как ты, Джина.
В ее ясных глазах появились ехидство и насмешка.
- Мне кажется, ты очень опасный парень, Тони.
- А ты сама житейская мудрость! - он засмеялся.
Лишь когда "мустанг" скрылся из виду, Джина скользящей, грациозной походкой направилась к дому.
Джина вошла в дом. Линда, стоя на деревянной лестнице, с грустью разглядывала большой, имеющий форму сердца лепесток цветка. Это было лишь одно из огромного количества красивейших комнатных растений в ее любимом доме. Она улыбнулась девушке едва заметной улыбкой, от которой тает сердце.
- Привет, цыпленок! Я думаю, им маловато влаги. Лучше их поставить в миску с водой.
Она коснулась нежными пальцами оранжевых бутонов, слегка напоминающих восковые.
Джина засмеялась звонким, чистым, молодым смехом:
- В твоем лице театр потерял великую актрису! Ты подглядывала у окна, и не думай, что я не заметила, как шевелилась занавеска.
На самом деле она ничего не заметила и, как обычно, разыгрывала Линду; но, доверяя своей интуиции, девушка часто оказывалась права.
Ее мачеха, застенчиво улыбаясь, спускалась по лестнице. Невысокая стройная брюнетка лет сорока, с голубыми глазами. И отец, и Джина очень любили ее: в ней было какое-то неуловимое очарование.
- Никогда не верь обаятельным мальчикам в супердорогих спортивных машинах, - произнесла Линда, и это прозвучало достаточно убедительно. - Может оказаться, что у них непомерные амбиции.
Смех Джины прервал ее.
- Ну хорошо, у тебя будет шанс разобраться в этом самой. Сегодня! Он умирает от желания познакомиться с тобой. Мы собираемся поехать поужинать.
На лице Линды появилась тревога.
- Ого, так вот, значит, откуда ветер дует!
Сидя в крутящемся кресле, Джина с удивительным изяществом слегка подогнула под себя длинные красивые ноги и с любовью посмотрела на мачеху.
- Вовсе нет! Не стоит так тревожиться. Мы всего лишь хорошие друзья. Повторяю, просто хорошие друзья!
Последние три года благожелательное вмешательство Линды в сердечные дела падчерицы доходило до абсурда.
Линда беспомощно рассмеялась:
- Боюсь, что не могу ничего с этим поделать: у меня появилась странная привычка. Я волнуюсь за тебя с тех пор, как несколько лет назад мы встретились; уже тогда длинноногая десятилетняя девочка обещала вырасти в очень красивую девушку. Я до сих пор смотрю на тебя с легким удивлением.
Она искренне улыбнулась ей, мысленно возвращаясь к тем годам. Действительно, обязанности мачехи Линда сразу восприняла очень серьезно, поощряемая, по крайней мере на первых порах, и отцом, и дочерью, которые старались ей помочь. Они как будто с самого начала договорились вести себя так, чтобы дать Линде почувствовать свою необходимость. Этого требовала ее природа, и ради нее и отец, и дочь охотно жертвовали частью своей завидной самостоятельности. В ответ Линда щедро дарила им свою любовь и была трогательно благодарна за то, что ее принимали… Беспомощная, застенчивая Линда, так привязанная к дому.
В их кругу считалось странным и ни с чем не сообразным, что Пол Лэндон, талантливый и удачливый архитектор, остановил свой выбор на симпатичной, мягкой и такой застенчивой Линде Росс. Вирджиния, его первая страстно любимая жена, умерла при родах, что было ужасным шоком для него. Он достаточно долго хранил ей верность - пока Джина была совсем маленькой, - но затем природа взяла верх.
Симпатичная, надежная и незаметная Линда работала у него секретаршей. Когда мать Джины погибла в автомобильной катастрофе, именно Пол Лэндон принес ей эту страшную новость, и вид беспомощной женщины, содрогающейся в рыданиях, запал ему в душу. Это и было первым ростком поздней любви, расцветшей затем во всепоглощающее чувство. Они поженились через полтора года; коллеги шутили, что Пол сделал это в знак молчаливого протеста против очаровательных и сильных духом женщин из своего окружения.
Но, каковы бы ни были причины, брак оказался удачным. Пол Лэндон, любящий, тактичный и заботливый муж, стал настоящим чудом в жизни Линды. По мере того как Джина взрослела, она помогала отцу решать семейные проблемы, так как Линда, и она первая это признавала, была совершенно не приспособлена к жизни. Она очень старалась, но это все равно оставалось фактом. Семейная жизнь немного помогла ей, но не слишком заметно. Линда упорно пыталась стать хорошей хозяйкой, расстраивалась при малейших неудачах: ей не хотелось осложнять жизнь мужу, чей бизнес предполагал обилие социальных контактов. Видимо, обо всем этом она сейчас думала, беспомощно глядя на Джину своими огромными глазами.
- Кстати, дорогая, ты ведь никуда не собираешься в субботу вечером, не правда ли? Твой папа пригласил несколько человек на ужин.
Джина посмотрела на нее с сочувствием.
- Нет, конечно нет, если я нужна тебе.
Она закусила губу, прокручивая в мыслях всевозможные варианты организации этого вечера.
- Как тебе понравится такое меню: устрицы, потом последует утенок в красном вине с гарниром из молодой картошки, с зеленым горошком, морковкой и свежим салатом и твоя великолепная имбирная настойка.
Приободренная Линда улыбнулась. Кулинария была ее коньком.
- Ты могла бы пригласить своего молодого человека, - предложила Линда.
- Наверное, - рассеянно согласилась девушка. - Я совсем не уверена, что захочу этого. Сегодня вечером ему придется вести себя просто безукоризненно. Кстати, его зовут Тони Карсон, он сын королевского адвоката Иана Карсона, хотя ты можешь и не поверить в это, познакомившись с ним. - Она встала с кресла и сладко потянулась. - А что же мне надеть? В моем гардеробе нет совершенно ничего подходящего! Нет! Нет!
- Господи, да неделю назад все было! Было! Было! - вполне серьезно возразила Линда. - А как насчет новой изящной вещицы? Она очень хорошенькая. Ты в ней выглядишь весьма привлекательно.
- Весьма привлекательно? - Джина резко обернулась. - Линда, какая же ты противоречивая!
- Мне кажется, да. - Линда посмотрела на нее с простодушным удивлением. - Я не могу не думать о том, что такая красивая девушка, как ты, должна выйти замуж за такого же достойного и честного человека, как твой отец. - Глаза Линды засветились любовью. - Интересно посмотреть, что получится у вас с этим молодым человеком. Предупреждаю, я буду довольно строптивой мамой.
- Ты никак не сможешь быть строптивой, мамуля. - Джина подошла и похлопала мачеху по руке. - За что мы и любим тебя.
Глава 2
Линда все же оказалась строптивой мамой, и это то забавляло, то огорчало Джину и ее отца. Им обоим все было ясно, и, слава Богу, только Тони не понял, что он оказался одним из редких людей, которым удалось не понравиться Линде.
С большим облегчением Джина покинула дом, хотя папа с присущим ему тактом и спас ситуацию. В конце концов, он решил пока не ставить крест на этом парне, и в то же время отказался выяснять его социальное положение, состояние счета в банке, планы на будущее; все это Пол отложил до более подходящего случая, если только он когда-нибудь представится. Иан Карсон был ему довольно хорошо знаком по званым вечерам у Ротари. Джина не могла так уж сильно ошибиться. Ведь каков отец, таков и сын!
Конечно же Тони таким не был, но об этом никто не должен догадываться. В гостях он вел себя безупречно. Он был умен, умел понравиться, говорил с необходимым почтением, характерным для молодых людей его круга. Но Линду этим не проведешь. Она свято верила в то, что человек, выбирая себе машину, проявляет свой истинный характер.
До тех пор, пока они не приступили ко второму бокалу аперитива, Джина чувствовала некоторое напряжение; теперь наконец она слегка расслабилась. Ненавязчивая приглушенная музыка, разговоры за соседними столиками и негромкие переливы смеха придавали реальность происходящему.
- О свет очей моих! - задушевно проговорил Тони, перегнувшись к Джине через стол.
В мягком розовато-золотом мерцании свечей девушка в облегающем серебристом платье выглядела утонченной, хрупкой, мечтательной, но в то же время оживленной, а в голосе чувствовалась уверенность и проскальзывали язвительные нотки.
- Говоришь, словно настоящий мусульманин, Тони. Только, знаешь, женщинам на Востоке уготована участь бессловесных рабынь.
- Не всегда, дорогая, - сухо уточнил Тони, заглядывая ей прямо в глаза. - По-моему, замечательно, что мне удалось вырвать тебя из недр твоей семьи. А то твоя мама-мачеха просто как коршун готова в любой момент броситься на твою защиту. Боюсь, она приняла меня за матерого волка, ошивающегося около ее ягненочка, случайно оставленного без присмотра.
На лице Джины застыло каменное выражение. Она всегда вставала на сторону Линды, когда слышала дурацкие выпады против нее.
- Как ни старайся, на волка ты не похож. А Линда, к твоему сведению, очень хороший человек, и она очень мне дорога. Она полная противоположность распространенному мнению о мачехах.
- Подумать только!
- Что? - Светло-серые глаза Джины округлились.