Корделия не могла не признать, что это был великодушный жест с его стороны, но еще больше ее порадовало то, что она не услышала в его тоне и тени неуважения к Мирелле Кастильоне.
- Твой дед родился семьдесят четыре года назад, - заметил Гвидо, словно прочитав ее мысли. - Он человек другого поколения. Именно поэтому тот факт, что ты незаконнорожденная, он считал позорным.
- Я знаю, но... - тут же бросилась на защиту матери Корделия.
- Нет, не знаешь, - сурово оборвал ее Гвидо. - Твоя мать воспитала тебя самостоятельно и держалась подальше от итальянской общины. Она даже не попыталась познакомить тебя с традициями своей родины. Так что не говори, что у тебя есть какие-то представления о нашей культуре. Мужчины-итальянцы всегда высоко ценили в женщинах добродетель...
- Мы отвлеклись от темы, - прервала его Корделия.
Эти слова вызвали у нее не самые лучшие воспоминания о некоторых соотечественниках Гвидо, и она вдруг поняла, что не так уж равнодушна к его мнению о себе.
Почему меня это волнует? - забеспокоилась девушка. К тому же, с какой стати я должна положиться на его благородство и отказаться от каких-либо притязаний на империю Кастильоне?
- Ты сказал, что я должна отписать все... - решила обсудить эту тему она.
- Да, - подтвердил Гвидо. - Принимай мои условия или отказывайся.
Корделия глубоко вздохнула.
- Деньги меня не волнуют, - пробормотала она.
Главное - чтобы он позаботился о маме, напомнила себе девушка. Это все, что тебе нужно.
- Неужели ты думаешь, что я допущу, чтобы моя жена жила в бедности? - с сарказмом поинтересовался Гвидо.
- Нет, - вспыхнула Корделия.
Он бросил взгляд на свои ручные золотые часы, потом посмотрел на нее.
- Мы очень медленно продвигаемся. Можно, я продолжу?
Она молча кивнула.
- Твоя уверенность в том, что мы можем пожениться и сразу после церемонии расстаться, - нелепа. Твой дед шуток такого рода не любит, и я не намерен его обманывать.
- Так что ты предлагаешь? - недоумевающе спросила Корделия.
- Тебе придется пожить в одном из моих домов... хотя бы какое-то время.
Погруженная в мысли о матери, она кивнула.
- А потом ты подаришь мне сына и наследника.
Корделия ошеломленно уставилась на него.
- Да, ты не ослышалась. - Гвидо холодным циничным взглядом окинул ее изумленное лицо. - Раз уж мне приходится жениться на тебе, я собираюсь извлечь из этого максимум возможного.
- Ты шутишь?! - с трудом обретая дар речи, воскликнула Корделия.
Он строго приподнял бровь.
- Это условие также не подлежит обсуждению. Кстати, учти, что дочь меня не устраивает. Извини, если это звучит как выпад против женского пола, но я, к сожалению, успел убедиться в том, что слишком многие девушки по-прежнему не желают наследовать дело своих отцов.
Корделия тупо уставилась на него.
- Но т-ты же н-ненавидишь меня! Вряд ли ты м-можешь х-хотеть...
- Это меня ничуть не смущает, Корделия. Может, ты и не первой свежести товар, но я не очень щепетилен, когда дело доходит до практики, - пояснил Гвидо, окинув ее откровенно раздевающим взглядом. - А то, что я не уважаю тебя, вовсе не помешает нам зачать ребенка. Она чуть не задохнулась от ярости.
- Но это будет насилием!
Он поморщился, глядя на нее из-под опущенных ресниц.
- О, я так не думаю... Скорее, ты будешь вести себя как все мои женщины - прижиматься и умолять остаться. Я чертовски хорош в постели, поверь, так что ты останешься довольна.
Корделия в панике вскочила с кресла. Слезы подступили к ее глазам.
- Ты пригласил меня сюда, чтобы мучить и унижать! - воскликнула она вне себя от возмущения.
- Постарайся обойтись без сцен, - спокойно отозвался Гвидо. - Сядь, я еще не закончил.
Она бросила на него исполненный отвращения взгляд, молча подошла к стулу, на котором висел ее жакет, и схватила его.
- На твоем месте я бы не вел себя так опрометчиво, - тихо произнес он, растягивая слова. - Ты будешь там, где я захочу.
- Ни за что! - крикнула Корделия, сжав кулаки.
- Кстати, - медленно произнес Гвидо, - твоя мать знает об отвратительном эпизоде на автостоянке, которым закончился твой визит в Италию десять лет назад?
Девушка побледнела, и к горлу ее подступила тошнота;
- Итак, вот тебе первый урок, Корделия, - тихо, но отчетливо произнес он. - Когда я говорю, что ты будешь там, где я захочу, - слушайся!
Глава 3
Гвидо пересек свой огромный кабинет и спокойно отнял у Корделии жакет, чтобы снова повесить его на стул. Потом, взяв в ладонь обе ее руки, он подвел девушку к креслу и слегка подтолкнул. Колени ее безвольно подогнулись, и она медленно опустилась на сиденье.
- Ты не сделаешь этого... - пролепетала она. - Ты не посмеешь приблизиться к моей матери!
Гвидо присел перед ней на корточки и всмотрелся в посеревшее лицо и испуганные глаза.
- Да, похоже, день, когда ты пришла в мой кабинет, был не удачным для тебя, Корделия, - проговорил он с оттенком удовлетворения.
- Ты не знаешь, что известно моей матери, - дрожащими губами выдавила она.
- А чем, ты думаешь, я занимался всю эту неделю? - с сарказмом спросил он. - Наводил справки. Там, где вы жили раньше, Мирелла подружилась с соседкой, а та оказалась весьма разговорчивой особой.
- Миссис Гордон? Она вряд ли помнит... Я хочу сказать, т-ты не м-мог... - Мысли Корделии путались, она стала заикаться.
- К несчастью для тебя, эта леди прекрасно все запомнила, потому что твоя мать постоянно сетовала на то, что тебе плохо. В разговорах с миссис Гордон она то и дело возвращалась к этой теме.
- Но... - попыталась возразить девушка.
- Мать жалела тебя, - обвиняюще произнес он, - а ты, маленькая лгунья, лгала ей напропалую, объясняя, почему была разорвана наша помолвка!
Корделия даже задохнулась от такого несправедливого обвинения.
- Я вовсе не лгала! - возмущенно воскликнула она. - Просто не все рассказывала... Я никогда не занималась тем, о чем ты думал, на автостоянке. Так зачем мне нужно было говорить об этом?
Гвидо недоверчиво покачал головой и вздохнул.
- Ты сейчас немного не в себе, но на самом деле у тебя нет никаких причин отчаиваться.
- Нет причин? После того, как ты...
- Если ты будешь слушаться меня, тебе нечего бояться. Я никому не выдам твой жалкий секрет, - пообещал Гвидо. - Клянусь, мне ненавистна даже мысль о том, что я мог бы расстроить твою мать.
- Тогда прекрати меня мучить! - умоляющим тоном воскликнула Корделия.
Он выпрямился и развел руками.
- Боюсь, есть одна проблема...
- Какая? - быстро спросила она.
- Мне ужасно хочется отомстить, - признался Гвидо без тени замешательства.
- Мне? - переспросила девушка недоверчиво.
- Ты опозорила меня десять лет назад, - пояснил он.
Корделия сделалась еще бледнее. Она знала, как важно для итальянца чувство собственного достоинства.
- Вижу, мать все же кое-что рассказала тебе о нашей культуре, - сказал Гвидо, заметив ее состояние. - Так вот, я должен защитить свою честь перед родственниками и друзьями.
- Гвидо, я... - начала было снова оправдываться Корделия.
- Я мог бы смириться с твоей бедностью, - прервал ее он, - но при условии, что мне не придется видеть тебя или думать о тебе. Но когда ты пришла ко мне и спросила, мужчина я или трус, мне пришлось вспомнить о твоем существовании.
- Я же извинилась!
Он не выдержал и рассмеялся, запрокинув красивую голову, и при виде такой естественной человеческой реакции Корделия приободрилась.
- Ты ведь сказал все это не всерьез? - затараторила она. - Ты злишься на меня и хочешь, чтобы я это прочувствовала, а на самом деле мечтаешь, чтобы я никогда не приближалась к тебе, да?
Гвидо ответил ей мрачной злой усмешкой. От него повеяло такой холодной яростью, что ее снова захлестнула волна необъяснимого страха.
- Неужели ты могла подумать, что я, Гвидо Доминциани, обману пожилого, уважаемого человека! Ты что, совсем стыд потеряла?! - кричал он на нее.
В его взгляде горело такое нескрываемое отвращение, что Корделия сжалась.
Как ему удалось перевернуть все с ног на голову? - думала она. Если верить его словам, получается, что я действительно ужасный человек.
- Ничего подобного, - чуть слышно пробормотала девушка. - Я думала...
- Мне не интересно, о чем ты думала. Я вижу одно: каждый раз, как ты открываешь рот, оттуда вылетают все более оскорбительные для меня и моих соотечественников предложения. Так что, если у тебя вообще есть мозги, лучше держи его закрытым! - строго посоветовал ей Гвидо. - Ты мне задолжала, дорогая, и теперь пришло время платить по счетам!
- О чем ты говоришь? - изумленно уставилась на него девушка.
- Во-первых, своим поступком тогда, десять лет назад, ты довела деда до бешенства, и в результате лишила свою бедную мать последней надежды на восстановление отношений с ним, - прокурорским тоном сообщил Гвидо. - А во-вторых, ты напакостила мне, а в чем именно, тебе еще предстоит узнать, - угрожающе закончил он.
Корделия низко опустила голову, и слезы брызнули из ее глаз.
- Это была не моя вина! - всхлипнула она. - Меня подставили.
- Прекрати, - презрительно отмахнулся Гвидо. - Эти крокодиловы слезы тебе не помогут.
- Ты пугаешь меня, - с трудом выговорила девушка.
Он наклонился и, взяв ее за руки, поднял из кресла.
- Успокойся.
- Как я могу успокоиться, если ты мне такого наговорил...