Она почувствовала себя лучше среди прохладных, издающих сладковатый запах сосен. Лес был полон жизни: птицы, зайцы, белки. Она даже увидела вдалеке оленя, который с любопытством посмотрел на нее и прыжками скрылся из виду. Когда она углубилась в лес на расстояние мили, то легла на сухую сосновую хвою и заснула.
Проснувшись, она почувствовала себя посвежевшей, но по-прежнему очень голодной. Она посмотрела на верхушки сосен и увидела, что солнце поднялось уже очень высоко. Она поднялась и пошла дальше, решив, что, оставаясь в лесу, она может продолжать путь и днем, особенно не опасаясь.
Вот в это время она и заметила фермерского мальчика, который сбрасывал с себя одежду, чтобы искупаться. Прячась за стволом, она остановила свой взгляд на его одежде.
Она сообразила, во что она может переодеться для маскировки.
- Arrêtez vous! Arrêtez la diligence! Остановите!
Молодой француз колотил тростью с серебряным наконечником по крыше кареты и кричал, высунувшись в окно. Толстый кучер с досадой повел глазами и натянул вожжи, остановив четверку лошадей. Экипаж замер посреди сельской дороги. Люсьен Делорм - именно так звали единственного пассажира - открыл дверцу и спрыгнул на землю.
- Мальчик, эй, мальчик! - обратился он к грязному крестьянскому пареньку, шагавшему по дороге, - куда ты идешь?
- В Лондон, - ответила Лиза, осторожно осматривая Люсьена. На французе, которому на вид было лет тридцать, была дорогая одежда - желтовато-коричневые брюки и прекрасно сшитый серый камзол. Отлично завязанный галстук скрепляла булавка с жемчугом. Черная бобровая шапка отливала на солнце мягким блеском.
- Я тоже направляюсь в Лондон, - сказал он. - Хочешь, я подвезу тебя?
В кармане штанов мальчика Лиза нашла перочинный ножичек. Она ужасно намучилась, но все же сумела подрезать свои светлые волосы, чтобы завершить маскировку. У нее и представления не было, почему этот незнакомец проявляет такую любезность, но, возможно, Бог услышал ее молитву.
- Это очень любезно с вашей стороны, сэр. Да, с восторгом принимаю ваше предложение.
- Прекрасно. Забирайся в карету. Ты составишь мне компанию. - Улыбаясь, Люсьен поднялся в экипаж вслед за Лизой и крикнул кучеру: - Поезжайте!
Раздалось щелканье кнута, и карета тронулась.
- Как тебя зовут, молодой человек? - спросил Люсьен, усевшись напротив Лизы.
- Чарли, - ответила она, быстренько придумав себе новое имя.
- Чарли? Очень приятное имя. А сколько же тебе лет?
- Восемнадцать, сэр.
- Ты голоден, Чарли?
- О да, сэр, - с большой искренностью ответила Лиза.
- Вот, угощайся. - Он открыл плетеную корзинку, стоявшую рядом с ним на кожаном сиденье. - Jambon - ветчина? Колбаса? Э-э… как у вас называется? Чертово яйцо? Угощайся, Чарли. А я налью тебе хороший стаканчик красного вина, а? Ты хочешь немного вина?
Лиза чуть не нырнула в корзинку, засунула себе в рот сразу два яйца, приготовленных со специями, и стала глотать их с такой жадностью, что чуть не подавилась. Она кивнула в знак согласия и издала звук, приблизительно похожий на "пожалуйста". Люсьен, вытаскивая пробку из бутылки "Côtes du Rhona" и наливая ей вина в небольшой стакан, не мог оторвать от нее глаз.
- Tiens, бери, ты are проголодался, - он причмокнул, подавая стакан. Карета подпрыгнула на ухабе, и вино выплеснулось из стакана на колено Лизы. - Merde! Ваши дороги в Англии такие cahotant… ухабистые. Подожди, я вытру вино на твоих штанах…
Лиза взяла стакан, а он вынул салфетку из корзинки и начал вытирать ее грязные черные штаны.
Лиза залпом выпила вино, гадая, почему он так чертовски любезен.
Его рука стала поглаживать ее бедро.
- О, сэр, мои штаны все равно грязные, - сказала она, отстраняясь от него.
- Мне нравится твоя нога, - его шепот был полон страсти.
Лиза опешила.
- Сэр, перестаньте, я же… мужчина!
- Да, и мне хочется покрыть тебя поцелуями. Ах, Чарли! Ты пробудил во мне такое желание, просто сводишь меня с ума… Merde! - Он чуть ли не завизжал. Рукой он шарил уже между ее ног. - Ты что, евнух?!
- Никакой я не евнух! - завопила она, схватила увесистый кусок колбасы из корзины и начала им отбиваться от него. - Я женщина!
- Перестань! - крикнул он, откидываясь на спинку своего сиденья и уклоняясь от ее ударов. - Перестань бить меня! Ты мне испортишь камзол! Но если ты женщина, почему ты одета как юноша? Ты совсем сбила меня с толку.
Лиза швырнула колбасу назад в корзину и попыталась успокоиться, голова же ее лихорадочно работала.
- Ну, я… убежала из дома, - объяснила она, не очень отходя от истины.
Люсьен пялил на нее глаза. Через некоторое время он хихикнул. Хихиканье перешло в громкий смех. Потом смех прекратился, он наклонился к ней и стал изучать ее лицо.
- Ты очень красивый юноша, - тихо произнес он. - И, должно быть, великолепная женщина. Я бы с удовольствием одел тебя. Да, да… Я бы для тебя смоделировал прекрасные платья… - Он выпрямился, сложил руки на груди. - Чарли, - сказал он, - не хотел бы ты поехать со мной в Париж?
- В Париж? - повторила она деревянным голосом. Лиза совершенно не понимала этого странного молодого мужчину.
- В Париж, где я разрабатываю эскизы одежды для самых благородных женщин Франции, включая саму императрицу. К несчастью, у большинства из них скверные фигуры. Буду хорошо платить тебе.
Лиза замерла при упоминании оплаты.
- Я не имею в виду древнейшую профессию, - успокоил он ее. - Я говорю о самой новой профессии в мире.
- Его светлость составил это завещание только на прошлой неделе, - сказал мистер Барлет, поправляя очки в золотой оправе на своем орлином носу, - что при сложившихся обстоятельствах очень кстати.
Леди Рокферн коснулась глаз носовым платочком. Она и Адам сидели возле письменного стола в обитой панелями библиотеке Понтефракт Холла. Стряпчий сломал красную восковую печать и развернул пергаментный лист. Откашлявшись, он начал читать: "Я, Аугустус Гаскуань Гримторп де Вер, второй граф Понтефракт, находясь в здравом уме, объявляю мою последнюю волю и завещание. Я завещаю моей любимой дочери Сидонии сумму в двести пятьдесят тысяч фунтов. Остальную часть поместья я завещаю во всей полноте своему внуку Адаму де Вер Торну".
"Теперь я богач, - подумал Адам. - Я - третий граф Понтефракт. Невероятно!"
Через двадцать минут после того как мистер Барлет уехал, дворецкий, мистер Хоукинс, закрыл передние двери и обратился к Адаму:
- Милорд, - произнес он елейным голосом, - разрешите поздравить вас по поводу вступления в наследство.
Милорд… Это прозвучало очень странно.
- Спасибо, мистер Хоукинс.
- Если вы не сочтете это дерзким, то разрешите спросить вас уже сейчас… Слуги проявляют некоторое беспокойство…
Адам несколько смутился.
- О чем же?
- Не собирается ли милорд как-то менять обслуживающий персонал?
- А, понимаю. А сколько здесь занято людей?
- В настоящее время в Холле работают пятьдесят четыре человека, включая садовников.
"Похоже на целую армию", - подумал он, удивляясь количеству обслуживающего персонала.
- Можете объявить, что в настоящее время я не собираюсь менять людей и что дополнительно выплачу каждому по десять фунтов по случаю своего вступления в наследство.
Чванливый дворецкий в белом парике и в голубой с золотом ливрее удивился:
- Десять фунтов, милорд? Каждому? Это необычайно щедро, милорд. От имени всех служащих я выражаю вам сердечную благодарность.
Он откланялся. Тетка Адама, стоявшая рядом с ним, взяла его под руку и повела в большой салон.
- Понимаешь ли ты, племянничек, что десять фунтов - это годовой заработок посудомойки? - спросила она его тихим голосом. - Вы можете испортить слуг, сэр. Поступок щедрый, но ошибочный.
- Тетя Сидония, судьба, или как бы это ни называлось, превратила меня в исключительно богатого человека. Когда у меня оказалось всего так много, я не считаю ошибкой поделиться с теми, у кого имеется очень мало.
Она стрельнула в него подозрительным взглядом.
- Надеюсь, ты не придерживаешься радикальных взглядов социалистов?
Он улыбнулся.
- Я даже не знаю, в чем заключаются их радикальные взгляды. А теперь, тетя, мы должны поговорить о вас. Как вы знаете, я уезжаю в Индию. Не знаю, долго ли я там пробуду, но, может быть, не меньше года. Я беспокоюсь о вашей безопасности. Ясно, что приглашение дополнительных сторожей оказалось недостаточным.
- Дорогой Адам, я уже приняла решение, - прервала его леди Рокферн. - Я не собираюсь оставаться в Понтефракт Холле после трагической смерти отца и уже договорилась переехать к леди Холлсдейл, моей дорогой подруге, которая имеет очаровательный дом в Лондоне. Уверена, что буду на Найтсбридже в безопасности от этих презренных таггис. Помимо этого, хозяином Понтефракт Холла стал теперь ты, и я уверена, что молодой человек вроде тебя не захочет, чтобы его стесняла престарелая тетка.
- Это неверно! - воскликнул Адам. - Вы знаете, что вольны оставаться здесь, сколько хотите.
Она улыбнулась и похлопала его по руке.
- Это очень мило с твоей стороны, Адам, но для меня пришло время уехать отсюда. К тому же, Лондон доставляет мне удовольствие. Но нам надо подумать о твоем будущем. Теперь, когда мисс Десмонд пропала при таких загадочных обстоятельствах, что ты собираешься делать?
- Других планов, кроме поездки в Индию, у меня нет.