Черт возьми! Ну почему Стефани все время заставляет меня оправдываться?! – возмутилась Шейла и довольно резко сказала:
– Представь себе! На прошлой неделе вся наша итальянская группа ходила в ресторан. Было очень весело!
– А мужчины-то там были?
– Навалом! – отрезала Шейла.
Она вспомнила официанта из старинного лондонского отеля "Чеширский сыр", славящегося традиционными английскими блюдами. На занятиях он садился рядом с ней и все бубнил, что собирается в отпуск в Палермо с целью разыскать каких-то дальних родственников. Парень краснел и бледнел, прежде чем отважился пригласить ее поехать вместе с ним. Шейла, конечно, вежливо отказалась. Еще есть один довольно милый скульптор. Она всегда платит за его пиво, когда после занятий они иной раз заглядывают в паб. У него вечно ветер гуляет в карманах! Ему всего двадцать, но зато он дружелюбный и интересный собеседник.
– Мужики-то хоть подходящие? – поинтересовалась Стефани.
– Это смотря кому что надо!
– Послушай, если все так замечательно, зачем тогда ты мне звонишь?
– Потому что не знаю, что мне надеть!
Стефани вздохнула, но не сказала ни слова.
– Я ничего не собираюсь просить из твоих вещей, – заторопилась Шейла, почувствовав, что сестра в замешательстве. – Я все равно не влезу в твои наряды двенадцатого размера.
– У меня уже четырнадцатый! – В голосе Стефани прозвучала трагедия вселенского масштаба.
Шейла не удержалась от шпильки:
– И как только ты с этим живешь!
Господи, я была бы счастлива, имея параметры, отдаленно приближающиеся к восемнадцатому! – подумала Шейла, которая набрала вес еще подростком, да так и не смогла похудеть.
– Ладно, сама соображу, как одеться, – буркнула она в трубку.
В самом деле, никто не виноват, что она не тростиночка. Росла, прямо скажем, не в тепличных условиях. Нарушенный в детстве обмен веществ не так-то просто привести в норму даже в отрочестве, а уж потом...
– Надень джинсы! – посоветовала Стефани. – Это удобно, когда возишься с детьми.
Вот ведь зараза какая! Шейла снова сосчитала до десяти.
– Джинсы? Да ты что! Я в них форменный бегемот...
– Дорогая сестра, я затрудняюсь перечислить наряды, в которых ты смогла бы положить народ на лопатки! Сама-то в чем хочешь пойти?
– Как ты считаешь, нормально будет, если я надену кремовые брюки с топом, что мы покупали вместе с тобой?
– То, что надо! Этот цвет идет брюнеткам, он придает матовый оттенок коже лица. Заколи волосы перламутровыми заколками, которые я подарила тебе к двадцатилетию.
– Хорошо, спасибо.
– Эй, Шейла?
– Ну?
– Ты настоящая леди! Помни об этом и этим руководствуйся.
Заключительные слова сестры отзывались эхом в ушах Шейлы, когда субботним вечером она стояла напротив особняка в викторианском стиле и собирала в кулак все свое мужество, чтобы наконец перейти дорогу.
Жаль, что не выпила успокоительной микстуры перед выходом из дома! Шейла опустила взгляд на свои плетеные босоножки. Жарища, как в Африке, хотя солнце и клонится к закату. Хороша бы я была в лодочках...
Шериданы жили в Кенсингтоне, фешенебельном районе на юго-западе центральной части Лондона, известном дворцом, в котором родилась королева Виктория, а также роскошными магазинами и особняками.
Шейле пришлось целых полтора часа добираться сюда из своего скромного жилища в Клапаме, районе, расположенном на юге Лондона и являющемся крупнейшим железнодорожным узлом.
Сначала она ехала на метро. В вагоне было невыносимо душно, но она не ощутила облегчения, когда выбралась на белый свет и зашагала в сторону Холланд-парка, неподалеку от которого находился особняк Генри Рассела.
Никакого намека на ветерок! Шейла выпятила нижнюю губу и дунула себе под нос. Уфф!.. Она вытерла тыльной стороной ладони покрывшийся испариной лоб и неожиданно ощутила какое-то беспокойство. Показалось, будто за ней наблюдают. Она перевела взгляд с парадной двери на полукруглое окошко с матовыми стеклами на втором этаже, прямо над крыльцом, и поежилась. Так и есть! Прищурившись, она разглядела силуэт Генри.
Ага, ждет... Что ж, как говорится, была не была!
Шейла перешла дорогу, поднялась по ступенькам и с силой нажала на пуговку звонка.
Дверь открыла Одри. В короткой джинсовой юбочке и стильной голубой маечке она выглядела старше своих десяти лет. Темно-карие глаза и кудрявые темные волосы придавали ей сходство с отцом, а веснушчатый курносый носик и длинные стройные ножки девочка явно унаследовала от матери. Туфли на каблуке делали их еще длиннее.
– Одри, с днем рождения тебя! – просияла Шейла и протянула подарок. – Какая шикарная на тебе кофточка!
Как ни странно, девочка меньше всего была склонна обсуждать свой наряд. Она бросилась обнимать Шейлу, что было насколько удивительно, настолько и трогательно.
– Шейла! – воскликнула Одри. – Ты пришла первая! Я так рада! Это я уговорила папочку пригласить тебя!
Шейла выдавила улыбку, но ничего не могла поделать со своим сердцем – оно бухнуло в ребра. Вот как! Оказывается, идея пригласить меня принадлежит Одри, а вовсе не Генри.
– Я очень рада и даже польщена твоим приглашением. – Шейла не лукавила. – В последнее время я не часто хожу на дни рождения.
– А почему?
– Понимаешь, взрослые обычно справляют свое совершеннолетие...
– Это когда двадцать один? – перебила Одри.
– Ну да! И когда сорок...
– Какая скучища!
– Не могу с тобой не согласиться, – засмеялась Шейла. – А теперь разворачивай подарок и скажи, нравится он тебе или нет. Если он тебе не нужен, его всегда можно обменять.
Девочку не пришлось долго уговаривать. Она опустилась на колени, разорвала нарядную упаковочную бумагу. В коробке оказались акварельные краски, пакетик с пастельными мелками и большая пачка бумаги для рисования.
– Ну как? – поинтересовалась Шейла, присев на корточки. – Мне казалось, ты любишь рисовать, как и твой папа...
– Вот это подарок! – с жаром воскликнула Одри, глядя на Шейлу сияющими глазами. – Мне ужасно нравится!
Шейла заулыбалась.
– Знаешь, что мне подсказало идею подарка? Рождественская открытка, которую ты нарисовала для меня. Я ее храню и все собираюсь вставить в рамку.
– Правда?
– Ну конечно! – кивнула Шейла. – Одри, ты прирожденный художник. У тебя талант, как и у папы.
– А у папы точно талант?
– Вне всякого сомнения! Твой папа самый талантливый из всех.
– Ну, спасибо тебе, Шейла! – раздался голос Генри.
Шейла обернулась. Он стоял на верхней ступеньке лестницы, и оставалось только догадываться, как давно он наблюдает за ними.
– Приятно слышать такие дифирамбы, в особенности от собственного референта, вечно упрекающего меня в беспорядке!
– Да если бы я этого не делала, никогда бы не смогла пробраться к своему рабочему месту через Монбланы бумаг там и сям!
Ее ответ прозвучал довольно резко, зато сердце чуточку успокоилось.
Шейле было странно видеть Генри в непривычной для нее обстановке, поскольку их отношения развивались на фоне совместной работы. Даже когда случалось обедать с клиентами в каком-нибудь ресторане, все происходило строго официально. Сейчас она чувствовала себя немного не в своей тарелке. Шейла поднялась с грацией, на какую была способна.
– Знаешь, Генри, а у тебя прекрасный дом.
А что это он так внимательно смотрит на меня, будто видит впервые? Она ощутила неуверенность и попыталась взглянуть на себя его глазами. Брюки и топ из шелка цвета топленого молока простого, даже примитивного покроя выглядят на мне весьма элегантно. Натуральный шелк – это всегда шик! Тем более что мягкость материи при соприкосновении с кожей успокаивает, а это, как ни странно, придает всему облику женственность.
Впрочем, что тут странного? Женщина всегда положительно реагирует на ласку. Однако прийти в таком наряде на работу я не отважусь. Но ведь говорят, что мужчина любит глазами. Стало быть, сегодня Генри как бы увидел меня впервые.
– Шейла, – тихо сказал он, – ты выглядишь божественно!
– Спасибо за комплимент, – улыбнулась она.
– Это факт, а не комплимент. В таком наряде ты совершенно другая.
– Зато ты такой, как всегда! – парировала она.
Да, но почему Одри стоит столбиком? И вообще, почему мы в холле, а не в саду, скажем, или в гостиной, к примеру? – удивилась Шейла. В офисе я всегда предлагаю посетителям прохладительные напитки. Особенно в жару...
– А где Маргарет? Я хочу ее поздравить.
– Мама придет поздно, – сообщила Одри.
– Маргарет даже сегодня прикована к работе, как раб к галере, – пошутил Генри, но шутка повисла в воздухе.
– Она срочно приводит в порядок костюмы группы Эрвина Нейла. У них вот-вот начнутся гастроли, – вмешалась в разговор Одри. – Мама у них дизайнер по костюмам.
У Шейлы округлились глаза.
– Вот это да! Последний диск группы Нейла просто сногсшибательный!
– Да ладно уж! Они всего-навсего кучка самовлюбленных развратников.
– Одри! – прикрикнул Генри. – Не забывайся...
– Папа, но ты же сам так говорил.
– Да, говорил, но не тебе...
В это время в дверь позвонили.
– Ура! – вскрикнула Одри. – Это мои подружки. – Она бросилась открывать. – Девочки, проходите! Я вам очень рада. Как здорово, что вы пришли вместе!
– Нас привезла мама Элинор! – сказали девочки хором.
Нарядная Элинор сделала шаг вперед и протянула виновнице торжества огромную коробку в зеленой оберточной бумаге с большим красным бантом.